— Кем вы были очарованы на «Артисте с большой дороги»?
— Юрой Ицковым, это потрясающий артист, с которым я мечтал поработать. А еще Наташей Щукиной, в которую я влюбляюсь по сценарию. Чувства наших персонажей — с большими проблемами, скажем так. И конечно же, как и положено, на площадке я ее страстно любил. И не только ее. Ведь у нас собралась отличная компания. И режиссер там замечательный — Дмитрий Грибанов, и продюсеры. Один из них, Виталий Шляппо, предложил: «У вас же много своих песен, давайте посмотрим какую-нибудь из них, чтобы была личная история». И лейтмотивом проекта стал мой романс «Два плаща». Пел его я как женщина, это было очень интересно.
— Что вы можете сказать о своем герое, кроме того, что он вор-рецидивист и что у него сложные жизненные обстоятельства?
— Я вам скажу парадоксальную вещь. Для меня он хороший человек. Определение «вор-рецидивист» настолько сильное, что за ним очень тяжело разглядеть человека. А он там есть — талантливый и хороший. Не подонок, не подлец, не негодяй, не мерзавец, не жмот. Мужик, которого дважды в жизни жутко подставили. В первый раз его посадили как вора, а он им не был, и во второй раз он им не был, а в третий раз он им стал. Для него есть очень серьезные понятия — дружба, семья, невозможность предать. Он верит в то, что справедливое возмездие обязательно должно состояться.
— Вы сказали про героя: он хороший человек. А вы хороший человек?
— Я непростой человек, но, мне кажется, не мерзавец.
— Что в вас прекрасного и ужасного?
— Про прекрасное говорить неловко, а про ужасное гораздо легче. Я очень вспыльчив. Но мой гнев носит сиюминутный характер и связан с тотальным неприятием непрофессионализма и непорядочности. И здесь я бываю обнаженно откровенным. И громким. И нецензурным.
— А как выглядит крайняя степень вашего гнева, которая доходит до каких-то космических пределов и переходит даже уже во что-то комичное?..
— Комичное наступает в тот момент, когда через 20 минут я осознаю, что моя реакция была неадекватна обстоятельствам. К счастью, люди понимают, что мой гнев — проходящая вещь и такое состояние связано с обстоятельствами, которые я, конечно, очень обостряю. Я уже забываю предмет и причину, и меня захватывает сам процесс.
— Что сложнее всего в «Артисте» лично для вас?
— Будучи разным, оставаться органичным. Понимаете, когда играешь разных людей в скетчах, в коротких историях, подразумевается какая-то яркость. Там можно «плюсануть», наиграть, показать персонажа. В кино это невозможно, надо оставаться разным при минимуме выразительности. Допустим, мой герой приходит куда-то, представляется сотрудником Комитета госбезопасности, и он не может быть неестественным или комичным. Ему должны поверить. Или представляется батюшкой из небольшого прихода и должен выглядеть предельно натуральным. Жизнь все время ставит моего персонажа в обстоятельства, когда ему нужно быть кем-то, только не собой. Потому что, если он будет собой, человеком с бэкграундом вора, у него закроются все пути в жизни, он не решит ни одного вопроса. Дворником он может пойти устроиться — это максимум. А игра позволяет ему добиться очень многого. Оказывается, обманывать людей легче, чем быть честным. И с помощью обмана иногда можно достичь большего, чем с помощью правды.
— Юрий Николаевич, а в жизни вам часто приходилось обманывать?
— Приходилось... Благодаря обману я пришел к счастливой семейной жизни.
— То есть ложь во благо — это правильно?
— Сложный вопрос. Не всегда. Но в тех обстоятельствах, в которых я побывал в моей личной жизни, как любой человек, который ушел из одной семьи и пришел в другую, какой-то период приходилось проходить через обман.
— А просто в быту, по мелочи можете обмануть?
