Хотя была у нас такая интересная постановка «Суперфляй». На роль возрастной героини назначили Софью Станиславовну Пилявскую, она играла добрую соседку, которая сидела с ребеночком молодой героини, помогала ей, сочувствовала. Мне передали (рассказываю не для хвастовства), что Ефремов поговорил с режиссером, ставившим спектакль: «Ты, конечно, можешь взять Пилявскую, она замечательная, но знаешь, в труппе есть такая еще молодая актриса Галя Киндинова, я бы тебе советовал взять и ее». И меня назначили вторым составом.
Другой случай: мы репетировали «Горе от ума». У Ефремова был свой интересный взгляд на много ставившуюся в театрах пьесу Грибоедова. Мне досталась роль княгини Тугоуховской. Ужасно боялась идти на репетицию. Страшно было, понимала, что планка у Ефремова высокая. Прихожу на первую репетицию, дрожу, трепещу, меня одолевают колоссальные сомнения. Заканчивается репетиция. Ефремов говорит: «Галя, все хорошо». Хотя внутренне я понимаю, что все было не так, как надо, не в той степени, что требовалось. А он, почувствовав, как я волнуюсь, поддержал.
Распределили костюмы, которые представили на утверждение Олегу Николаевичу. Меня нарядили в невзрачное закрытое платье, которое заметно старило княгиню Тугоуховскую, но вроде бы все логично: у нее выводок детей, шесть дочек на выданье, казалось бы, так и надо. Когда я показалась Ефремову в костюме, он высказался: «Что это вы Киндинову всю закрыли? Ну-ка дайте ей красивое открытое платье». И у меня появилось декольте. Позже один рецензент спектакля написал: «На сцену вышла картинная Киндинова». Но это же Олег Николаевич меня такой увидел. Вот это отношение!
Я уж не говорю о «Валентине и Валентине», где играла роль влюбленной в заглавного героя Катюши, которая приходит к нему просить маслица. Казалось бы, роль небольшая: моя героиня пришла и ушла. «Нет, Галь, давай будем репетировать» — а репетировать с Ефремовым было счастьем. Он остался доволен спектаклем, Женей и Настей Вертинской, которые играли замечательно. Их окружали великие старики: Алла Константиновна Тарасова, Софья Станиславовна Пилявская, Настасья Павловна Георгиевская, и мы, молодые, Ира Мирошниченко, Михаил Козаков.
— В «Так победим!» вы играли журналистку. Были ли вы на сцене в тот вошедший в историю вечер, когда МХАТ почтил своим присутствием генсек Брежнев, который громко комментировал из правительственной ложи происходящее?
— Была, но мне как-то не запомнилось это событие. Видела, как в проезд Художественного театра нагнали снегоуборочных машин, которые расчистили снег до асфальта. Но такое уже случалось. Один раз снег расчистили, сугробы убрали в одночасье, а Брежнев к нам не пришел. Появился позже, но это прошло мимо меня.
