«Мы в перерыв бежали в ЗАГС, чтобы зарегистрироваться, ему 27, а мне 17»
Помню, когда шла в первый раз к актрисе домой, думала: «Ну меня-то ты не проведешь! Я не позволю тебе капризничать...» Но, как и все, я очень быстро попала под ее обаяние. Она стала рассказывать мне про свою жизнь — совершенно фантастическую, невероятную! Да как рассказывать — артистично, с юмором, не боясь быть смешной и нелепой. Начнем с того, что она не была женщиной из народа. Ее отец — дворянин, офицер царской армии, воевал у Колчака. После разгрома белой армии ему пришлось эмигрировать. Но нужно было куда-то пристроить маленькую Лидочку. Матери у нее к тому моменту уже не было: незадолго до этого в семье произошла трагедия. Она уронила новорожденного сыночка, он погиб, мать потеряла разум и скоро умерла. Отец написал всем родственникам, откликнулась только жена его родного брата, согласилась приютить сироту... Так Лида стала москвичкой.
До десяти лет она жила как все дети — с папой и мамой. Но потом приемные родители решили рассказать ей правду. Показали фотографии настоящих родителей, сказали: «Зови нас теперь дядя Петя и тетя Маруся». Для Лидочки это стало тяжелым ударом: «Я ничего не понимала, показывают мне какие-то фотографии, говорят «Вот эти люди — твои родители...» И Лида почувствовала себя сиротой. Тем более тетка воспитывала ее в строгости, приучала к порядку и повиновению. Характер-то у девочки был бешеный, темперамент неукротимый. Однажды ее на время вообще исключили из школы: она в сердцах выбросила табуретку из окна и ушибла случайного прохожего. Несколько раз строптивая Лида уходила из дома. Да и насчет мальчиков тетя Маруся неспроста беспокоилась...
Дело в том, что Лида от природы была невероятно привлекательна, в ней была та самая манкость, которая кого только не сводила с ума! Когда ее на лето увозили в деревню, дворовые мальчишки ехали за ней. Она их прятала в какой-то старой часовне, отдавала им свою еду. В нее влюблялись постоянно, но и она влюблялась. И еще как! До одержимости! Вот влюбилась она как-то в одноклассника и, когда в классе никого не было, целовала его парту... Но строгая тетя Маруся внушила ей, вбила в голову: «Замуж будешь выходить только девушкой!» А встреча с первым мужем и вправду вышла романтичной, как в прошлом веке...
«Под Москвой в Подрезково замечательные горы, и там всегда собирались все слаломисты, — рассказывала Смирнова. — Я тоже занималась горными лыжами, и у нас была замечательная компания. И вот мы уже усталые возвращались домой, на станцию, и вдруг навстречу идет такая же компания, как наша. Когда мы прошли мимо друг друга, вдруг я оглянулась, и мы встретились глазами с мужчиной, таким красивым, он был атлетического телосложения. Я прошла еще немножко, опять захотелось оглянуться, я оглянулась, он оглянулся... потом мы остановились и вдруг пошли друг другу навстречу. Домой возвращались вместе. А через месяц я стала его женой, женой Добрушина Сергея. Мы в перерыв бежали в ЗАГС, чтобы зарегистрироваться, ему 27, а мне 17. Потом я бросила авиационный институт и поступила в театральный. Я тогда шутила, что хотела завоевывать воздушные пространства, а сейчас учусь завоевывать сердца зрительного зала. У меня была курсовая работа, я должна была показывать монолог Джульетты. Попросила Сережу, чтобы он послушал меня. Он был такой усталый, лег на диван, и я приготовившись: «А что, коль это яд? А что, коли, положенная в гроб, умру я прежде, чем Ромео мой придет?..» И вдруг я услыхала храп. Мне было так обидно. Помню, что я села на пол и горько-горько заплакала. Зато, когда вышел фильм «Моя любовь» и на кинотеатре был большой мой портрет, то стоял Сергей в дверях и блестел как новый гривенник».
