«Олега нужно было только понимать, принимать и прощать ему все, просто все. И больше ничего»
Непрекращающиеся поиски смысла сочетались у Даля с поисками любви. Историю о том, как Олег влюбился в Нину Дорошину, и об их злополучной свадьбе знают все, нет смысла ее пересказывать. Скажу лишь, в чем был для Нины смысл. После того как у Ефремова родился сын, Нина сказала: «А я вот возьму и выйду за самого красивого, самого молодого актера в театре! Назло!» Платье себе сшила умопомрачительное... Весь театр был приглашен. Мы пришли с угощением, расстелили афиши на полу, разложили еду. А подарков было! И пледы, и часы, и посуда... Кто-то подарил шесть серебряных ложечек, которые сразу куда-то исчезли... Гости кричали: «Горько!» — все как полагается. Только Ефремов, который пришел позже всех, сидел и молчал. А потом он пригласил Нину танцевать, и она так раскраснелась, так похорошела... И хотя они только танцевали, все это выглядело очень выразительно... Недолго они вместе прожили. Нина потом сказала: «Не нужно ничего делать назло другим!» Вообще, Дорошина многим нравилась. Знаете, какая она была тогда красавица? У нее были ноги, наверное, самые красивые в Москве! Ходила на огромных, высоченных каблуках. Мужчины сворачивали шеи! Неудивительно, что Олег Николаевич с таким трудом ее отпустил...
Нина вернулась к Ефремову, у которого закончился роман с другой нашей актрисой — Таней Лавровой. Вот на Таню-то обиженный историей со свадьбой Даль и обратил внимание. Все гадали, смогут ли эти двое ужиться. Потому что если Олег был самым трудным по характеру в нашем театре из мужчин, то Таня — самой своенравной среди женщин. Лаврова появилась в «Современнике» феерически, ее Ефремов пригласил как кинозвезду, прославившуюся в фильме «Девять дней одного года», и как актрису, которая уже во МХАТе сыграла Нину Заречную в «Чайке». К тому же она была красавицей! Да за ней такие люди ухаживали — приезжали на служебных машинах, дарили роскошные цветы. Поначалу все были очарованы Таней. И мне она казалась милой, веселой... И когда мы поехали на очередные гастроли, я даже попросила, чтоб нас поселили в одну комнату. И тут вдруг стали обнаруживаться необъяснимые перемены ее настроения. Таня могла ни с того ни с сего наговорить неприятных вещей. Сначала я огорчалась, думала, что же происходит, а потом просто поняла, что у Лавровой такой характер и надо принимать ее такой, какая она есть. Тем не менее Таня была обаятельной и смогла, например, понравиться близким Олега, его матери и сестре. Ее там приняли хорошо. Хотя я-то считаю, что Дорошина Далю прекрасно подходила. У нее, вы знаете, был совершенно «далевский» характер — непредсказуемый, озорной... Таня казалась более уравновешенной.
