— Но эта труппа в те годы была не очень популярной, ее считали «театром на задворках»: путь к нему пролегал через подземный переход под Курским вокзалом...
— Вы не правы, народ в него ходил! Там были (и есть) прекрасные Светлана Михайловна Брагарник, Ольга Николаевна Науменко — знаменитая Галя из «Иронии судьбы, или С легким паром!». Если в труппе не так много медийных, снимающихся в кино актеров, это же не значит, что там плохие артисты, слабые постановки. В Театре имени Гоголя была очень хорошая труппа и очень хорошая атмосфера — может быть, в силу того, что людям нечего было делить...
Я сыграла главную роль в «Чужом ребенке», а потом — тишина, новых ролей не предлагают. Как это часто бывает, ситуация изменилась, когда я срочно подменила заболевшую актрису. Играла в ее костюме. И меня как будто увидели с другой стороны: оказывается, Большова может быть разной, у нее есть талия, фигура, ноги, хорошие волосы. И «пошли роли». Судьбоносной для меня стала Варя в малоизвестной, но очень-очень выигрышной пьесе Аверкиева «Комедия о российском дворянине Фроле Скобееве и стольничей Нардын-Нащокина дочери Аннушке». Один мой коллега характеризовал ее так: «Это русский «Фигаро». Спектакль ставил Бордуков, на последних двух неделях репетиций подключился Яшин, а он высочайший профессионал, и получился яркий, безумно красивый спектакль. О «Фроле Скобееве» заговорила театральная Москва. Его не только любила публика, постановку приходили смотреть актеры и режиссеры. Помню, увидела в зале Караченцова, которого обожала и по фильмам, и по телеверсии спектакля «Юнона и Авось». Могла ли тогда подумать, что вскоре буду играть с Николаем Петровичем в этой легендарной постановке!
— Так как вы оказались в «Ленкоме»?
— Как я уже говорила, после ГИТИСа о показе в «Ленком» не было и речи. Но, видимо, судьба! Замдиректора Театра имени Гоголя Александр Сергеевич Мясников дружил с Юрием Аркадьевичем Махаевым — правой рукой Захарова. Однажды на каком-то дне рождения у них зашла речь о том, что «Ленком» ищет молодую артистку на определенные роли. «А у нас есть такая!» — сказал Мясников. Махаев передал это Захарову, и Марк Анатольевич решил меня посмотреть. А Захаров — это же кумир моего детства, я обожала его фильмы. В ГИТИСе мы учились параллельно с его курсом. Когда кафедра приходила на экзамены, было такое счастье видеть за столом и Фоменко, и Хейфеца, и, конечно, Захарова...
