— Вы были свободным подростком, тусовки не затягивали?
— Я много работала. Тусовки меня скорее разочаровали. Появляется компания в твои четырнадцать-пятнадцать лет, и кажется, что тебя окружают только друзья. Но я очень быстро поняла, что за спиной ребята, как правило, надо мной смеются. У нас не было денег на хорошую одежду, я носила попеременно две пары джинсов, которые со временем протерлись между ног. Но голь на выдумки хитра, пришлось решать эту проблему подручными средствами. Сшила себе юбку из старых штанов, которую носила поверх джинсов. Кто-то говорил «Вау!», а кто-то осуждал.
Да и я была так себе другом, жила на своей волне, вечно куда-то опаздывала. После школы мчалась на танцы, на музыку, в художку, потом нужно было делать уроки и спать. Зато мне можно было все! С двенадцати лет свободно ходила на дискотеки. Всех остальных сверстников забирала полиция, сообщали родителям, что дети после двадцати двух часов на улице, а меня вообще не замечали. Я тихонько ликовала — мечтала об этой свободе. Как бы говорила своим поведением: «Доверяйте мне, и я плохого не сделаю». Когда мне было лет шестнадцать, сверстники только начали интересоваться танцами, а мне это все уже надоело.
С пятнадцати лет я самостоятельно начала ездить в Могилев на попутках. Мама каждый раз переживала и молилась, чтобы со мной ничего не случилось. Недавно я у нее спросила, как же она не боялась отпускать меня. Мама ответила: «Я видела, что ты адекватная. Все, что делала, ты делала для чего-то, у тебя были мотивы. Ты все понимала и просчитывала ходы наперед». Я сама ездила на конкурсы, подавала заявки. При этом подрабатывала — разрисовывала вещи. У меня была цель зарабатывать деньги, быть независимой, а еще хотела, чтобы мама к пятидесяти годам перестала работать. Я этого добилась.
— Разве после появления на телевидении в «Звездном дилижансе» не пришла слава, а вместе с ней и возможность зарабатывать?
— Многие конкурсанты идут на такие проекты с уверенностью, что это их последний шанс, который станет толчком в будущее. Но важно понимать, что это всего лишь ступенька. Все эти проекты выполняют свои задачи, организаторам нужны рейтинги, и, соответственно, тебе говорят, как ты должен себя вести и что петь. Я стала популярной на своем уровне — в Могилеве, иногда меня узнавали в Минске. Хотя ощущение, что узнают, было всегда, мне этого хотелось. У всех бывает по-разному.
Иногда на артиста падает популярность, к которой он не готов, люди от этого страдают, условно меняют внешность, надевают кепки, очки, прячутся от любопытных взглядов. Я так никогда не делала. У меня есть способность: если я энергетически открыта, ко мне подходят люди, с удовольствием фотографируюсь с ними. На отдыхе, напротив, закрываюсь, сливаюсь с толпой, хожу в грязных шортах с грязными от песка коленками и даже не думаю о том, что меня кто-то может узнать. Такое ощущение, что во мне живет несколько личностей.
После «Дилижанса» я не «бомбанула», а тех, кто смог это сделать, разобрали продюсеры. Они на своем уровне понимают, как продвигать артистов, меня минула сия прекрасная чаша. Мой первый продюсер — мой муж. Он подавал свои идеи и поддерживал мои. Плюс он очень талантлив, мне даже пришлось прокачиваться до его уровня, но чему-то и я его учила.
В тот момент я училась, работала и искала своих музыкантов, чтобы создать группу. Когда трудилась в сетевом маркетинге, ко мне подошел сотрудник фирмы и спросил: «Ты же поешь? Можешь мне записать бэки?» Он сразу понял, что я пою, это понимали все в фирме. Знаете, есть такие люди, которые постоянно поют: вот идет человек по коридору и внезапно начинает что-то напевать — это про меня.
Парню я не отказала, благодаря чему познакомилась со своим первым аранжировщиком, который жил в Могилеве. Мы записывались у него в квартире, а там постоянно толклась толпа музыкантов. Неизбежно познакомилась с группой «Тритон», которая играла тяжелый рок. Они сказали: «Какая ты Катя? Ты IOWA» Тогда как раз вышел альбом метал-группы Slipknot — IOWA. Вообще, эта аббревиатура расшифровывается как «правду не скроешь», но мне нравится дословный перевод «идиоты ходят по кругу» — Idiots Out Walk Around. Это о том, что люди постоянно повторяют свои ошибки. С тех пор прозвище плотно за мной закрепилось.
Началась тусовка по-настоящему моих людей, иногда я даже не знала, кто мне в демку прописал гитару или клавиши. Я записывала демоверсии будущих песен на синтезаторе, кто-то слил их в Интернет, а местное «Наше радио» ставило их в эфир, объявив меня как молодую певицу Айову. Кстати, когда я создавала свою «карту желаний», загадала: хочу, чтобы меня называли белорусской Земфирой. Исполнилось! Первые интервью выходили с заголовками: «Белорусская Земфира живет в Чаусах». Но спустя время это начало меня сильно напрягать, я поняла, что хочу быть собой, найти свой стиль.
Не переставала писать песни, а в 2008 году попала в мюзикл Ильи Олейникова «Пророк». Он искал артистов в Беларуси. Тогда случился переломный момент: пришла я туда одним человеком, а пройдя испытания, стала совершенно другим. На кастинг приехали около восьми тысяч человек, в итоге остались сто лучших. Кастинги продолжались несколько дней, я появилась там в последний момент, причем выглядела очень странно: в каком-то полупрозрачном наряде, на плече лисий мех. Подсела к компании восьми ребят, прошедших в этот день отбор, закинула ногу на ногу. Слабоумие и отвага! Там же были профессиональные артисты — кто-то поет, кто-то танцует, а я просто приплелась в конце дня и уселась с победителями.
Режиссер-постановщик Януш Юзефович был в шоке от такой наглости. Подходит и спрашивает:
— Ты цо, девочка? Кто такая?
Отвечаю:
— Пришла вот в мюзикле участвовать, хочу петь у вас.
Он приглашает меня к фортепьяно, прошелся по клавишам, а я повторяю все ноты и получаю приглашение назавтра приехать в Минск. Думаю, мне просто повезло встретить Януша в тот момент, когда он устал от просмотренного числа людей, а тут пришла какая-то наглая девица с лисой на плече!
