Кстати, Вселенная меня не оставляла — я могла на улице найти двадцать тысяч белорусских рублей. Этого хватало на овсяные хлопья, морковный сок и три кубика бульона — мой рацион на неделю. Ночевать часто приходилось на улице. В это же время мой папа жил в Минске с другой женщиной. Было стыдно к нему обратиться, но я пару раз позвонила и сказала, что мне негде ночевать, на что он ответил: «И что? Я тебя должен к себе привести?» Для меня этого было достаточно, чтобы почувствовать себя преданной.
Какое-то время я жила у участницы «Звездного дилижанса», пока у нее были гастроли — она после конкурса заключила контракт с продюсером. Мне казалось, что жизнь просто катится под откос. Потом снова была неделя, когда нужно было заканчивать сессию и сдавать экзамены, а я на улице и денег нет. У мамы просить совестно, она и так отдавала мне почти все! Я очень доверяла людям, мне казалось: ну я-то точно не пропаду.
Помню, что могла познакомиться с ребятами на улице, они звали меня к себе переночевать, там большая компания, а я сидела в углу и готовилась к экзамену. Правда не всегда это заканчивалось хорошо. Однажды познакомилась с таксистом, «классным» дядькой лет сорока. Общались несколько дней, он катал меня рядом с институтом, каким-то своим казался. Рассказала ему, что мне негде ночевать, он предложил поехать к нему: мол, вечером друзья придут, молодая пара, можно вместе посидеть. В квартире действительно были парень с девушкой, они казались такими счастливыми, сидели за столом, пока я на коленках писала реферат.
Потом пришло время ложиться спать, хозяин ушел в свою комнату, а нам постелил на полу на кухне. Мы еще болтали, смеялись... Думаю, таксист рассчитывал на нечто большее, чем просто посиделки за столом, а потом почувствовал, что из-за разницы в возрасте наша компания отделилась от него, и начал злиться. Когда мы уже укладывались, а все это сопровождалось смехом, он зашел на кухню, включил свет и со злостью начал кричать: «Выметайтесь все отсюда! — Смотрит на меня и продолжает: — А тебе я сейчас оторву голову и буду играть ею в футбол!»
Он так орал, что я ни секунды не сомневалась в его намерениях воплотить угрозу в жизнь. Просто киваю головой, давая понять, что я его очень хорошо понимаю, а глазами пытаюсь найти чемодан и обувь. Не знаю, каким чудом нам с девушкой удалось оттуда сбежать, в итоге в четыре утра мы оказались вдвоем на улице, потому что друг девушки решил остаться ночевать в той квартире. Вот и вся любовь. Пам-пам-па-а-ам! Я тогда схватилась за голову и сказала себе: «Ну какая же я дура! Больше никогда в жизни!»
Спустя некоторое время Валентина, папина женщина, узнав о моих скитаниях, позвонила и сказала, что у них есть свободная комната, пригласила к себе. Женщина оказалась очень хорошей и доброй, я приняла ее предложение. Валентина работала на стройке маляром. Там встретила отца: он заболел и валялся на каком-то жалком матрасе с температурой сорок. Забрала к себе, выходила. К сожалению, она умерла. Когда я останавливалась у них, с отцом мы особо и не общались, было ощущение, что он вообще ничего не решает, но кажется, у них были теплые отношения.
Сейчас папа живет в нашей квартире в Чаусах. Три года назад я приезжала в Могилев, позвонила предупредить, что завтра приеду навестить его. Как обычно, он меня не узнал, только после того как представилась Айовой, наконец понял, кто звонит. Он не идентифицирует меня как свою дочь Катю Иванчикову. Зато уважает Айову, она для него много значит. Узнав, чей он отец, ему дают работу, прощают какие-то ошибки и слабости. Он как человек бесхитростный честно признался, что я незримо давала ему шансы, моя слава помогает.
Так вот, выяснив, кто звонит, папа пообещал встретить меня, пораньше уйти с работы... Приезжаю — дверь закрыта, в квартире темно. В городе у меня никого нет, я же специально к отцу приехала, а он забыл! Забыл! Оказалось, с соседом пиво пьет. Приходит домой, видит меня и удивленно восклицает: «О! Айова! А где Наташа, которая мне вчера звонила?» То есть он и накануне не понял, что это я. Был уверен, что сестра приехала. Всегда был рассеянным... В принципе, чувствует себя хорошо. Вернулся в родной город, к своим близким друзьям и кумовьям. Я уже прошла все стадии принятия, поняла, что родители — это просто люди и они не должны быть идеальными. Мой папа обычный нереализовавшийся мужчина, у которого были свои мечты — он пел в хоре, пока не начал ломаться голос.
У меня есть правило: если кто-то лучше меня в чем-то разбирается, я делегирую ему эти обязанности. Например вам же необязательно разбираться в медицине, потому что есть люди, которые умеют лечить. Если бы папа зарабатывал деньги, купил квартиру, обеспечивал всем необходимым, я бы никогда не научилась зарабатывать сама, ни в чем бы не разбиралась, не вела свой бизнес. Всего добивалась сама, поэтому знаю, как нужно работать, продвигать проекты, продюсировать и создавать песни...
Я ходила к психотерапевту и выяснила, что у папы есть некоторые черты, присущие женщинам, и они передались мне. Если бы не его смягчающие качества, я была бы суперсильной женщиной, тираном, которая подавляла бы всех мужчин вокруг. Мы же знаем много сильных женщин, которые состоялись, но они одиноки. Им сложно найти человека, который был бы сильнее. На самом деле это неумение позволять себе быть слабой. Не доверяя мужчине, ты мешаешь себе быть счастливой. Если еще, как и меня, девочку отверг отец, она ищет мужчину, но всегда сомневается, нужна ли ему.
Мне пришлось долго сражаться с этим чувством. Леня терпеливо ждал, пока я расслаблюсь. Все время казалось, что я должна заслужить любовь, быть хорошей девочкой, угождать и ни в чем не отказывать. Потом поняла, что для каждого из нас самый главный человек — он сам. Если мы будем счастливыми, излучать энергию спокойствия, людям будет хорошо с нами и не нужно будет никого удерживать. Если тебе интересно с собой наедине, ты слышишь себя, свои «хотелки» воплощаешь в жизнь и кайфуешь, люди захотят быть рядом с тобой и так же заразительно гореть.
