Звезду из себя не изображаю, не скрываю, что любой актерской работе рад, и прилагаю усилия, чтобы ее найти. Как-то в очередной раз приехал на «Мосфильм» с новыми фотографиями. Навстречу знакомый кастинг-директор:
— Саш, ну нельзя же самого себя предлагать! Это студенты театрального могут тут ходить, стучаться в закрытые двери.
Ответил:
— Я просто хочу сниматься, — о совете Данелии, которому следую много лет, не стал рассказывать.
— Александр, цифры в вашей биографии впечатляют. Первую роль, о которой уже рассказали, сыграли в пятьдесят семь лет! И учиться начали, когда перевалило за пятьдесят. Поступили в нью-йоркскую школу Ли Страсберга (Lee Strasberg School). Что воодушевило стать студентом в таком возрасте?
— В начале нулевых я работал психотерапевтом в Америке. Тогда же познакомился со Славой Степновым. Режиссер, основатель театральной компании STEPS, выпускник ГИТИСа, Слава ставил в Нью-Йорке спектакль «Прошлым летом в Чулимске» по Вампилову. Я замахнулся на Шаманова — в кино эту роль играет Нахапетов, но Слава отказал. Театральный опыт небольшой, выступал только на школьной и студенческой сцене. Кроме меня все остальные актеры профессиональные. В итоге Слава дал мне роль Помигалова, отца Валентины. Я мог бы и ножку стула играть, настолько манила сцена.
На одну из репетиций пришел Дэвид Гидеон, режиссер, преподаватель школы Ли Страсберга, где в разное время учились и Ал Пачино, и Роберт Де Ниро, и Дастин Хоффман, и Анджелина Джоли. В перерыве он подозвал меня: «Алекс, а ты не хочешь прийти ко мне на занятия? Посидишь посмотришь».
Не хочу ли я?! Да у меня просто крыша поехала, я забросил все! Почти перестал работать. На тот момент в Америке мы уже нормально обосновались, у меня была практика в собственном центре. Купили с женой дом в приличном районе, выплачивали кредит. Люся работала в социальном центре, а я рванул в актеры. Для семьи настало трудное время.
После одного из семинаров Дэвид потащил меня в учебный центр — что-то типа нашего деканата. Сказал там:
— Это актер из России, у него нет документов, но я его знаю. Давайте психанем и примем в студенты!
— А сколько ему лет? — спросила сотрудница.
— Это дискриминационный вопрос! — отрезал Дэвид.
Я прошел собеседование, написал эссе, заплатил за год вперед и начал учиться, посещая как можно больше факультативов. То, что со мной, пятидесятилетним, учатся двадцатипятилетние, не смущало — даже радовало. Я чувствовал, что раз влился в поток, надо двигаться, нельзя останавливаться в раздумьях. Мастер-классы у нас вели легенды Голливуда — Аль Пачино, Майкл Кейн, Мерил Стрип и многие другие. Я не столько слушал, что конкретно они говорят, о чем позже жалел, сколько наблюдал за тем, как они существуют, как себя ведут, как сами себя чувствуют.
