— Вы что, за хлебом на Арбат ездили?
Мы в таком шоке, что не сразу решаемся сказать:
— Там Борис Иванович Равенских умер.
Руфа помолчала:
— Совсем умер?
— Да.
— Царствие небесное, — и прошла в квартиру.
Галя Кирюшина была первым человеком, который прибежал в роддом, когда Руфа рожала Олю. Но Нифонтова не пошла поддержать вдову, оставшуюся с двумя дочерями на руках. Театр разъедает человеческие отношения, рвет по живому.
Руфе приходилось постоянно держать ухо востро. Скажем, к Михаилу Цареву, мэтру Малого и бессменному председателю правления ВТО, лучше было не приближаться — себе дороже. У него были свои привязанности, например Ира Печерникова. Руфа рассказывала, что на сцене иногда не знала, что делать: играть или держаться подальше от Печерниковой, которую вот-вот могло стошнить «после вчерашнего». Нифонтова любила Виталия Соломина, которого называла не иначе как Ватсон. А вот к Юрию Соломину отношение у нее было сложнее. Поначалу Руфа с ним носилась, потом сочла, что он чересчур рьяно рвется к власти. В 1985 году, когда Саша Голобородько уходил в Театр имени Моссовета, Соломина старшего вводили на его роль в спектакль «Любовь Яровая». После репетиции Руфа вышла взнервленная, попросила меня подождать ее в зале. Она играла сцену, произносила свои реплики, а Соломин стоял отвернувшись, с кем-то разговаривал. Нифонтова не выдержала:
— Юра, ты что?
— А что?
— Я же к тебе обращаюсь! У нас диалог!
— Но я же здесь просто стою.
— Как это «просто»?!
Возмущению Руфы не было предела. Отношение к партнеру на сцене было для нее свято.
Конечно, за годы Нифонтова пообтесалась в закулисных интригах. Научилась просчитывать ходы, чтобы в финале вытащить заветного ферзя. Но дружить с нужными людьми, париться с ними в бане, лебезить в высоких кабинетах она никогда не умела. С соперницами боролась на сцене, где ей не было равных.
Помню, как Руфа в очередь с Элиной Быстрицкой играла баронессу Штраль в «Маскараде». Чтобы научиться обращаться с положенным по роли веером, даже специально ездила к Майе Плисецкой. И на сцене была бесподобна, зрители устроили настоящую овацию. Когда вышла к машине и увидела восторженную толпу, не выдержала, по-детски прокричала: «Затопчем, затопчем Быстрицкую!»
