«Ангел явился мне и сказал, что я должен хранить престол», — говорил старец. Не берусь утверждать, каким образом Распутин собирался выполнить миссию, но думаю, и его влияние на царя сильно преувеличено. Их общение ограничивалось в основном духовными беседами. А все советы по политическим вопросам, если они и высказывались, оставались без высочайшего внимания. Николай II, я уверен, прекрасно осознавал, что вокруг старца толпились всякие омерзительные людишки, которые пытались всучить ему деньги в надежде сделать проводником чужой воли.
Григорий Ефимович деньги брал. И немалые. Но, как выяснилось, вовсе не для себя. Дочь Матрена позже жаловалась, что после отца ничего из многочисленных подношений не осталось. Драгоценности, деньги не в карман положил, не на женщин растратил, а раздал нуждающимся, и при этом на них были построены две больницы под Питером.
К тому же он жертвовал на больных и сирых детей, на приюты для нищих. Что и говорить, достойнейший человек!
Все наследство Распутина — дом в родном селе Покровском да одиннадцать листов, исписанных мелким почерком. Записи эти сохранились стараниями его дочери Матрены, которой в революцию удалось через румынскую границу покинуть Россию и поселиться в Америке, где она стала укротительницей диких зверей во всемирно известном цирке Гарднера. Видимо, девушка была с характером, унаследованным от матери, и смышленостью, доставшейся от отца. Наследие старца она запрятала в лохмотья, а сверху набросила богатую шубу. Меха у нее на границе отобрали, на лохмотья же не позарились.
Матрена, к слову, единственная из детей Распутина дожила до преклонных лет. А его сын Дмитрий с женой и вдова Григория Прасковья были отправлены в ссылку, что называется, «из Сибири в Сибирь» и там погибли.
Другая дочь Распутина, Варвара, некоторое время работала в отделе юстиции в Тюмени, где сидела в сыром подвале, и заболела чахоткой. Недолечилась, поехала в Москву, надеясь, что ее отпустят к сестре в эмиграцию, но по дороге подхватила тиф и скончалась.
Вывезенные Матреной дневники Распутина опровергают еще один миф: якобы он был неграмотным мужиком. Возможно, старец и не отличался исключительным знанием орфографии, но писать умел. Более того, некоторые его записи составлены весьма толково.
Да и почерк аккуратен, ровен. А иные заметки коротки и корявы, словно автор специально прикидывался косноязычным и необразованным. Графологи признают подлинность и образцово-показательных, и малограмотных. Кто знает, может те, что написаны с соблюдением правил русского языка, кто-то и диктовал. Как бы то ни было, основываясь на записях, можно сделать вывод: Григорий давал мудрые и дальновидные политические советы. Если бы Николай II ими воспользовался, глядишь, империя существовала бы до сих пор...
Так, Распутин был убежденным противником войны с Германией. Пытался отговорить царя от участия в Первой мировой: дескать, в драку соваться нельзя, это погубит и тебя, и Россию. В июле 1914-го, когда принималось решение о вступлении в войну, Григорий Ефимович, находившийся в Покровском, захотел приехать в Петербург, чтобы отговорить царя.
И его тут же пырнула ножом сумасшедшая сифилитичка с проваленным носом Хиония Гусева, заподозрившая в Распутине Антихриста. Она вспорола ему живот, да так, что кишки вывалились в грязь. Думали, Григорий не выживет, сепсис ему гарантирован, но ради проформы кишки промыли, живот зашили. А Распутин, лежа на больничной койке, упрямо твердил: «Выживу, выживу, выживу». Несколько дней вот так повторял и... поправился.
Но в больнице пришлось провести еще два месяца. За это время началась война. Григорий переживал: если бы я мог увидеть Папу, то отговорил бы его. Крестьянским, мужицким умом, а может, и с помощью интуиции Григорий Ефимович высказывал политические соображения, на которые не решались в Государственной думе Милюков и прочие высоколобые депутаты.
