Он меня за это явно пожалел — сколько лет я была лишена удовольствия наслаждаться этим Вианом. В тот день пообещала себе: обязательно прочитаю! Не прочитала. Пока...
Борис Виан появился у него на военных сборах после пятого курса. Вообще, Одесский инженерно-строительный институт, в котором он учился, был по городским меркам элитным. И попасть туда было трудно. И учились в нем люди чрезвычайно одаренные... творчески. Не знаю, сколько инженеров-строителей дал тот знаменитый вуз, но режиссеров, продюсеров, музыкантов, кавээнщиков он растил точно! Сенин говорит, что поступление в институт стало резким скачком в другое измерение. Тогда у него хватало сил и времени на все: на КВН, на несерьезный роман, на красный диплом и легкое поступление в аспирантуру.
И — на военные сборы. Рассказ Сергея Михайловича об этом очень напоминает что-то из творчества еще одного одессита — Михаила Михайловича Жванецкого.
Итак, за месяц до окончания института новоиспеченных инженеров должны были научить сразу всем премудростям армейской службы. Происходило это в Молдавии, в городе Дубоссары. Сенин (для своих просто Сеня) — сапер-минер. Вот ползет он по полю и попадает в коровье г...Полковник кричит:
— Сенин, ты взорвался!!! Куда ползешь?!!
Он тому, кто кричит о его преждевременной кончине, грубо так, по-мужски говорит:
— Идите вы в ... — и ползет дальше.
Но прошел месяц, ребятки потихоньку освоились, злобные полковники чуть вожжи отпустили, и саперы-минеры оглянулись по сторонам. Картина оказалась сказочной — прямо за забором военной части разместились три заводика: вино-соки, хлебный, а замыкал ряд колбасно-мясной. Перелезть через забор — дело плевое, соблазнительное, но стремное (вдруг часовые застрелят!). На заводе вина-соков какой-то дед со шлангом во рту отсасывал из цистерны в бидон яблочное вино. Этот способ саперы-минеры быстро освоили. Закуси — навалом, они на колбасном заводике подрабатывали, а за это им давали еду. Студенты этими колбасами разных сортов набивали свои сумки для противогазов. Выбор был как на одесском Привозе. И вот с вином и колбасами шли интеллектуалы-минеры в книжный магазин, а там им за принесенные «выпить-закусить» бесплатно разрешали выбирать книги.
И Мандельштама, и Пастернака Сергей оттуда привез.
Финал этой истории совсем по Жванецкому: когда они уже возвращались домой, решили взять с собой колбасу для подарков. Стояли на плацу сто дембелей, все с рюкзаками и чемоданами, и вдруг к ним со всех сторон поперли собаки и кошки! На запах! Полковники ничего понять не могли, а ребята давились от хохота...
Все это я рассказала из-за Бориса Виана — именно в книжном в Дубоссарах он был тогда приобретен. А потом о нем от Сени узнала Людмила Марковна Гурченко.
Компания институтская была яркой и дружной. Особенно он дружил с Аракелом (по паспорту), а «в миру» — Алексеем Семеновым*. Тот был музыкантом, актером на киностудии, а мама его шила самым модным женщинам Одессы шикарные платья.
Я это к тому говорю, что именно у Аракела-Алексея Сенин познакомился со своей будущей первой женой. Она пришла к нему с подругой. И Сергей пришел. Он честно признается, что не влюбился в Галю. Это была какая-то странная, как ему кажется, история. Потому что перед тем у него была очень сильная, драматическая любовь, о которой он и сейчас, спустя столько времени, говорить не хочет. Сначала все вроде бы было хорошо, а потом что-то случилось... Он не называет случившееся трагедией, но драмой — безусловно. Тогда Сенин рвался на эти чертовы военные сборы, чтобы уехать и забыть. Не получалось. Аракел Семенов часами выслушивал его. И поддерживал, как мог. Вообще, Сенин не любит проговаривать свои проблемы, это случается только в крайних ситуациях.
«Я интроверт, — говорит он. — Там внутри все сгорает, сгорает, а потом — бах— и все улетело».
Увидев Галю, он не сошел с ума, у него не «поехала крыша» после первой встречи. Все было спокойно и разумно: ему — двадцать два года, Галя — симпатичная и умная. Почти ровесница, но уже директор картины на киностудии! Можно с ума сойти! Он уехал на сборы, потом вернулся, и они поженились, хотя Сергей не мечтал об этом. Просто так получилось после той, драматической для него любви.
Эта женитьба, как он считает, была большой ошибкой. И для него, и для нее.
Он переехал к Гале в общежитие Одесской киностудии, где у нее была комната. Как-то весело и безмятежно, по-молодежному шла их жизнь.
