— и уносился на лекции. Ближе к полднику кто-нибудь из друзей семьи приволакивал приготовленные на пару рыбные котлеты и домашний тортик. Все сплотились и, выстроившись «свиньей», пошли в атаку на мою болезнь. В конце концов внизу, у вахты, появилось объявление: «К Донцовой больше восьми человек в день не пускать!»
В жизни мне встречалось очень много хороших людей, которые помогали не ожидая благодарности или ответной услуги... Когда умер папа (писатель и сценарист Аркадий Васильев. — И. М.), мне было двадцать лет. Через месяц после его кончины я родила первенца. С его отцом, моим первым мужем, отношения не сложились, зарплаты в «Вечерке» не хватало даже на еду — случалось, картошку покупала штуками: «Взвесьте, пожалуйста, четыре средненьких, а то тяжело нести!»
Признаться, что на килограмм не хватает денег, не позволяла гордость. Пожаловаться я могла одному-единственному человеку — папе. Однажды ко мне, рыдающей на его могиле, подошла вдова Хрущева Нина Петровна. Отца похоронили прямо за могилой Никиты Сергеевича, и на кладбище мы часто с ней сталкивались. Никогда не разговаривали, будучи незнакомы, — только здоровались. В этот раз Нина Петровна села рядом, обняла меня, и, уткнувшись в ее плечо, я рассказала про все свои беды: про тяжелую работу, про безденежье, про то, как трудно одной поднимать ребенка. Нина Петровна утешала, уверяла, что все непременно наладится. Дойдя до подземки, уже возле кассы метро, открыв сумочку, я обнаружила деньги. Довольно большую сумму. Как Нина Петровна их положила, я не заметила... Повторюсь: таких случаев, когда я получала помощь от чужих, посторонних людей, в моей жизни много.
Иногда даже вовремя сказанного слова бывает достаточно, чтобы перестать чувствовать себя загнанной в угол, чтобы появилась надежда...
Сколько сил я потратила на наших селебрити: звезд кино, телевидения, шоу-бизнеса, которые вылечились от рака! Уговаривала:
— Знаю, что вы болели. Расскажите о том, как справились с онкологией.
В ответ, как правило, слышу:
— Нет!!! Никогда!
Если я начинала настаивать:
— Почему?! Вы сейчас в полном порядке, помогите поверить в реальность излечения другим!
— следовал «убийственный» аргумент:
— У меня сократится количество концертов. Заказчики не любят иметь дело с больным артистом.
— То-то Кайли Миноуг совсем без концертов сидит! — один раз, горько усмехаясь, парировала я — и услышала от известной певицы:
— Не надо сравнивать — у них, «за бугром», все по-другому!
К счастью, есть потрясающие люди, которые очень хотят помочь тем, кто борется со своей болезнью. Вот они не боятся поддерживать своих слушателей и зрителей. Иосиф Давыдович Кобзон, Александр Буйнов, Шура, Владимир Левкин, Юрий Николаев... Ты заметила, что в этой череде имен нет ни одного женского? Объясню почему.
У нас в России женщина, которой удалили грудь, с ходу записывает себя в разряд неполноценных и в своем собственном представлении становится «недоженщиной». Сколько раз в онкобольницах приходилось слышать такую фразу:
— Все, теперь муж меня бросит...
Обычно я пытаюсь возразить:
— С чего бы это?! Он же живет с вами, а не с вашим бюстом! А если для него внешность важнее души, то радуйтесь, что избавились от человека, который на самом деле вас не любит.
Авторство афоризма «Мужчина живет с женщиной, а не с ее бюстом» принадлежит не мне, а жене одного известного советского писателя, назовем ее N. Она знала Груню Васильеву (Донцовой я стала после замужества, а Дарья — мой творческий псевдоним) еще с младенчества.
Их с супругом дача и дом моих родителей стояли в Переделкино неподалеку друг от друга. Мы встретились с N вскоре после моей выписки из больницы. В ответ на участливое: «Что с тобой? Грустная какая-то...» — я рассказала о своей беде. N рассмеялась и задрала кофточку: «Мне это хозяйство отхватили полвека назад!»
Я оторопела. Все Переделкино знало о том, какие мужчины числились в любовниках этой женщины и что каждый просил ее руки! Счастливчик, удостоившийся чести стать ее мужем, долгие годы жил как на вулкане и из кожи лез, стараясь удержать любимую: предугадывал любые желания, засыпал цветами, драгоценностями, мехами...
Не дожидаясь, когда я подберу отвисшую от удивления челюсть, собеседница продолжила: «А ты знаешь, что этот брак у меня второй?