И вместе с подружкой — чуть ли не вприпрыжку по коридору. Эти две стоят, не уходят:
— А нам?
— Пойдемте к машине, у меня там, кажется, книжки есть.
— Нет, книжки тут не помогут — дайте вещь какую-нибудь, которую носили.
Вместе подходим к автомобилю. Я начинаю рыться в багажнике и нахожу свои кожаные перчатки.
Отдаю женщинам:
— На тебе правую, тебе — левую!
Они прижимают их к груди и молча уходят. Вдруг одна оборачивается и, по-детски светло и обезоруживающе улыбаясь, говорит: — Теперь я точно не умру.
А я сажусь в машину и начинаю рыдать.
— Давай сменим тему, иначе затопим слезами весь твой «мопс-хаус»...
Ты классно выглядишь — фигура как у девочки-гимнастки. Плод усилий врачей-косметологов?
— Если бы! Это результат железной дисциплины, которой меня заставляет придерживаться тренер в фитнес-клубе. Макс — страшный человек, и прогулять у него невозможно. Я занимаюсь три раза в неделю по три часа — с двадцати до двадцати трех. Пропуск хотя бы одной тренировки чреват такими репрессивными мерами, что прогулять «просто так» не приходит в голову. А если серьезно, то я получаю от занятий на тренажерах огромное удовольствие и сама себе не верю, что ученицей и студенткой ненавидела физкультуру всеми фибрами души.
Школьный спортзал еще изредка посещала, поскольку туда не надо было ехать за тридевять земель, университетский же спорткомплекс находился черте где — на Воробьевых горах. Чтобы добраться до места к началу первой пары, надо было вставать в шесть утра. В общем, к концу первого курса из-за прогулов перед носом замаячило отчисление. И тогда подруга Машка — та самая, что потом заставляла половниками есть икру, потащила меня к своему отцу — главврачу поликлиники Литфонда СССР — и попросила придумать «страшную болезнь, освобождающую от физры». Тот категорически отказался: «Про такое врать нельзя — еще накаркаем!» Но справку все же выдал. О... беременности. Точно такой же сценарий мы провернули и на втором курсе. А на третьем я, нося под сердцем ребенка, столкнулась в родном деканате с завкафедрой физкультуры.
Услышав мою фамилию, «главный спортсмен» МГУ свел к переносице брови и почесал лоб: «А-а-а, так вы та самая Васильева, которая все время получает освобождение из-за беременности? Скажите, а трое детей к третьему курсу — не многовато?»
К занятиям физкультурой в зрелом возрасте меня подтолкнула одна незатейливая мысль: старость неизбежна, ее нельзя ни отменить, ни даже отодвинуть, но можно сделать бодрой и не нуждающейся в постоянной помощи. Я не хочу, достигнув восьмидесяти лет, звонить Маше и просить: «Доченька, приезжай — посади меня в ванну!» Хочу самостоятельно садиться в эту ванну, самостоятельно вылезать оттуда, подниматься — если у кого-то из друзей отключат лифт — на любой этаж. И когда вижу в своем фитнес-клубе тетеньку восьмидесяти двух лет, которая скачет с гантелями по залу, то понимаю: мое будущее — не черно.
Иногда приходится слышать: «Я перенес тяжелую операцию, и мне спорт противопоказан». Ерунда! Когда человек начинает регулярно заниматься, у него снижается уровень холестерина, приходят в норму сосуды, исчезает одышка. Он забывает, что такое депрессия, потому что все негативные эмоции во время тренировок сгорают дотла. В общем, занимайтесь, люди, спортом — и вы никогда не станете для своих близких обузой! Я, кстати, и мужа заставила ходить на фитнес. Есть такой тренажер — имитация ступенек. Поначалу Александр Иванович, позанимавшись на нем три минуты, падал, совершенно мокрый, без сил. Теперь способен птицей взлететь на двести пятидесятый этаж и выше, не сбив при этом дыхания. А я в свои шестьдесят лет выполняю достаточно сложные упражнения.
А что случилось в Интернете, когда я снялась обнаженной!
Это был проект Первого канала, пропагандирующий прививку против рака шейки матки. Главным его вдохновителем стала Елена Малышева. Чтобы родители начали приводить девочек на эту прививку и вообще чтобы люди о ней узнали, Малышева попросила Алену Свиридову, Викторию Дайнеко, Наталью Подольскую, Андрея Малахова, Митю из группы Hi-Fi, Любовь Толкалину, Жанну Фриске, Анастасию Стоцкую, Леру Кудрявцеву, Ольгу Родионову и меня сняться обнаженными для рекламного плаката. Слоган был такой: «Защити то, что тебе дорого!» Стоило билбордам появиться на улицах, как Интернет взорвался комментариями: «Голову Донцовой приставили к чужому телу!» А потом несколько месяцев шло обсуждение: чей же именно организм я присвоила?
Читала версии — и умирала от смеха. Ну и, конечно, страшно гордилась собой.
Кстати, тогда же в Паутине появилась масса публикаций о диетах, на которых я якобы сижу. Да не сижу я ни на Монтиньяке, ни на Дюкане! У моей личной диеты всего один принцип: не объедаться. За свои шестьдесят лет я только однажды весила более сорока пяти килограммов. После рождения и кормления первого ребенка мой вес подобрался к восьмидесяти кило. Я, в общем-то, не очень страдала по этому поводу, и собственное отражение в зеркале меня не пугало до тех пор, пока не встретила знакомую — очень полную даму, которая была старше меня лет на двадцать. Окинув взглядом мою фигуру, она воскликнула: «Грушенька, как ты похорошела! Я вот тоже как располнела после родов, так до сих пор и хожу красавицей!»
