Даже у психологов есть такое понятие, как заниженная самооценка. У человека крылья, а он себе их слепил и не может расклеить и взлететь. Это самое ужасное. Уж лучше ты прыгни, как Беляев, фантаст. Он прыгнул с крыши дома, думал, полетит, не полетел, разбился и остался инвалидом. Ты прыгни, будь уверен, что когда-нибудь полетишь, иначе нельзя.
— Что дает вам кайф, радость, энергию, ощущение полета?
— Результат. Почему тяжело сниматься в кино? Есть некая черная дыра, и ты вкладываешь туда, вкладываешь, и она поглощает. А результата еще ждать долго. Он проявится через полгода, год. И вообще неясно, будет ли. Я до сих пор жду выхода фильма «Туда и обратно», про который уже говорил. Вбухал в него столько сил, у меня мешки под глазами в два раза увеличились после этой картины. Я всю душу туда вложил, всего себя, и ничего не получил пока в ответ... А театр — другое. Ты сразу видишь зрителя, ощущаешь эмоции, слышишь, как хлопают, поздравляют, смотрят восторженными глазами, встречают тебя за кулисами и говорят: «Владимир, как это круто! Мы шли, волновались, и вы нас не разочаровали». Это дает энергию, силы, чтобы делать что-то еще...
Жизнь коротка. Смотришь, а осталась, наверное, треть от того, что уже прожито. Ну, максимум половина. Надо дорожить каждым днем, каждым мгновением, научиться летать. Не знаю, что будет завтра, жизнь может закончиться в один момент. А мы все живем с ощущением черновика. А его нет. Только чистовик, и эта тетрадка-то заканчивается, уже посматриваешь, сколько страниц осталось. Как-то я недавно подумал: «Ну сколько человек может прожить? Допустим, 75 лет, приличный возраст. Это сколько? Триста месяцев всего». Пока я об этом рассуждал, три месяца пролетели. Раз, и один процент улетел. Скоро весна, еще три пролетит. И они вот растворяются как пыль, и от них ничего не остается. Но не надо переставать верить в мечту и летать.
— Конечно, потому что в судьбе могут быть самые неожиданные повороты, причем когда угодно.
— Да. Например, у нас в «Дяде Ване» играла Галина Львовна Коновалова. Щукинское училище она вообще оканчивала до войны, в эвакуации с театром была, играла то Тигру в детском спектакле, то одну из рабынь во взрослом, работала завтруппой. Особых ролей у нее не было. И вдруг, когда ей исполнилось уже 93 года, Римас Туминас ей предлагает «Дядю Ваню», потом «Пристань». За пять или шесть лет у нее вдруг случился невероятный взлет, она стала суперзвездой. Мы с «Дядей Ваней» объездили много стран, и она везде с нами. И у нее воспаление легких один раз, второй, третий. А она не ложится в больницу, играет. Говорит: «Иначе я умру, только это — жизнь». Но пришло, к сожалению, время, ее не стало. Но она до конца была в ясном уме, с фантастическим чувством юмора. И как-то произошел один грустный и одновременно смешной момент. Шел прогон спектакля, я Галюсика поставил на краю сцены, а там пандус, где ее принимает «боец». Он берет ее за руки и спускает по лестнице. И вот я ее поставил, побежал доигрывать сцену, а помощника нет. Галина Львовна делает шаг, падает пластом, ударяется о ножку фонаря. Шрам в пол-лица. Мы в панике, звоним в скорую. Они спрашивают:
