— Странно, что вы не подались в артистки, а выбрали профессию театрального продюсера. Почему, Ника?
— Ребенком я снялась в фильме, так и не вышедшем на экраны. Папа играл карманника, который обворовывал людей в трамвае. А я — девочку, у которой он украл игрушку. Мы провели весь день в депо, на морозе, и я приняла решение, что не хочу такой профессии. Никакого веселья... Правда, мне заплатили пять рублей, и я накупила всей семье подарков.
Я поступила на продюсерский факультет ГИТИСа и наблюдала, какой интересной жизнью живут ребята с режиссерского. Захотела перевестись, и тут папа задал ужасно сексистский вопрос, который оправдывает только год его рождения — 1954-й: «Ника, а сколько женщин — театральных режиссеров ты знаешь? Ну давай, перечисли, чтобы загнуть пальцы хотя бы на одной руке».
Дальше Волчек я не могла сдвинуться, потом вспомнила о Нине Чусовой, в то время совсем еще молодой. В общем, заглохла идея с режиссурой.
— При этом сам Валерий Борисович пришел в профессию огромной конкуренции. Он — выходец из простой семьи, казалось бы, ничто не предвещало, что удастся пробиться...
— По словам моей тети, это младшая сестра папы, он с раннего детства любил выступать перед публикой. Постоянно разыгрывал сценки, пел частушки на праздниках и ее заставлял, устраивал представления. Другой судьбы у него и быть не могло.
— Считается, что, выходя замуж за актера, следует понимать свое место — в тени его гения. Иначе не сложатся отношения. Ваша мама всегда признавала талант мужа? Даже когда у Валерия Борисовича не складывалось в профессии? Не каждая жена сможет поддерживать в такой ситуации.
— Мама безоговорочно верила в папин талант и то, что он гений, — не подлежало никакому сомнению. Меня с раннего возраста брали в театр, на спектакли в Театр кукол, где работали родители. И у меня тоже не возникало никакого сомнения, что папа самый-самый! Я и по сей день считаю Валерия Гаркалина одним из самых лучших российских актеров.
— Вам было шесть лет, когда на экраны вышел фильм «Катала», который и сегодня смотрится на одном дыхании. Видимо, вашего отца сразу стали узнавать на улице?
— Нет, широкая популярность пришла после «Ширли-мырли». К тому времени папа был 40-летним человеком, так что крышу не сорвало и никак его не изменило. Другое дело, что с ним стало сложно ходить по улице. Помню, как мы отметили с родителями миллениум и решили прогуляться до Красной площади. Нам удалось пройти метров двести, потом папу стали узнавать буквально все и бросаться за автографом. Пришлось вернуться домой. У папы были поклонницы, они звонили, писали, но не навязчиво. Женщины всегда ждали папу после спектакля в Театре сатиры. Со всеми он был вежлив, никаких звездных проявлений.
