Когда позволяло время, мы разговаривали обо всем на свете — об искусстве в целом, о спектаклях, о работе друг друга и новых проектах. Вместе ходили на вручение разных премий, выезжали на природу. Нам никогда не было скучно или некомфортно друг с другом. Мой муж с упоением общался с папой, бесконечно учился у него.
— Неужели вы даже не ссорились как представители разных поколений?
— Папа был эмоциональным — и в работе, и в жизни. Легко взрывался и так же легко отходил. А я, признаюсь, бываю очень придирчива, когда дело касается моих детей. Мне казалось, что только я знаю, как с ними нужно обращаться. Папа реагировал бурно: «Я же тебя вырастил!» Ссоры случались, но — фоном. Главными оставались наши любовь друг к другу и уважение. Папа здорово помогал мне с детьми.
Когда родился Тимоша, он совершенно потерял голову! Виду не показывал, приходил домой, молча брал коляску с Тимофеем и шел в парк недалеко от дома. Освобождал меня, давая время отдохнуть. Бесстрашно купал малыша, пока я тряслась от страха что-то сделать не так. Паша в то время работал в крупном проекте в Швейцарии, и папа подключился, помогал.
Когда Тимоша вырос и пошел в школу, папа, если был свободен, забирал его после уроков, покупал внуку что-нибудь вкусное и вообще бесконечно баловал. Их характеры, кстати, очень похожи. Оба упертые!
Папа всегда добивался того, чего хотел, шел до конца. Замечаю, что Тимофей, если ему что-то надо, не сворачивает с дорожки.
— Валерий Борисович и с вами был таким же включенным в процесс воспитания?
— Абсолютно! Я родилась до того, как его карьера пошла в гору. Он еще не снимался активно и в театр не мог устроиться. Тот период жизни оказался для него тяжелым в профессиональном смысле. И легким — в отцовстве. Мама рассказывала, что он увлеченно мной занимался: гулял, играл, кормил, купал. Когда я стала постарше, он водил меня по музеям, читал мне книжки, часто не по возрасту. Например, Борхеса. Ну кому еще придет в голову читать маленькому ребенку философские тексты? А папа читал, и я уверена, что это повлияло на меня самым лучшим образом.
А потом, когда к нему пришла популярность, он работал без конца и без начала. Мы стали меньше проводить времени вместе. Тем не менее оставались близкими людьми, папа ухитрялся быть в курсе моей жизни. Хотя однажды забыл, что я уже поступила в институт, и утром спросил, не опоздаю ли в школу.
— Личную вашу жизнь папа комментировал или воздерживался?
— Помню, как я рассталась с мальчиком, который не нравился родителям. И папа за завтраком ехидно спросил: «Ну и почему он не ломает нам дверь? Где та любовь, про которую ты говорила?» Мне было обидно, с одной стороны, а с другой — стало понятно, что за чувства следует бороться. Вообще, они с мамой придерживались политики — «Сама решай». Но за поддержкой того или иного собственного решения я шла именно к родителям.
