Я представил там работу «Вяжущая». К тому моменту уже работал в США несколько лет и делал выставки, но захотелось чего-то большего. Послал в жюри сначала фотографии, потом узнал, что прошел в финал, — до меня с русскими этого не случалось. И вот повез свои картины в Нью-Йорк, где их выставили на всеобщее обозрение. Вся художественная тусовка ходила вокруг работ и принимала решение.
Что у меня Гран-при, я, конечно, не знал. Надел приличный пиджачок и вошел в зал. Однако подозрение, что займу какое-то место, все же было. Видел, что мои картины многим нравились. Стали называть имена. Всех вроде перечислили, а меня нет. «Может, забыли», — думаю. Последней прозвучала моя фамилия, и я поплыл. Вручили хрустальную фигнюшечку, диплом и денежный приз. Еще подарили отличный дубовый мольберт и краски. Но на самом деле это все не про награды, а про престиж.
Второй конкурс проходил через два года в Бостоне. Я послал на него «Профиль», который писал специально для этого события. Получил приз Best of Show. На сей раз кроме грамот и стеклянной статуэтки денежный приз вручили уже побольше.
В тот момент в заокеанских престижных конкурсах побеждал только я. Это стало прецедентом и вскоре повлияло на стоимость работ. Еще я вступил в Американскую ассоциацию художников-портретистов, где пребываю и по сей день.
Эхо тех конкурсов сопровождает меня до сих пор. Полтора года назад американцы сняли обо мне документальный фильм, потом пригласили на арт-симпозиум уже в качестве представителя России — прочитать лекцию и провести мастер-класс в числе ведущих художников.
— Когда вы впервые выставились в России?
— В 2006-м в зале Союза художников в Санкт-Петербурге. Народу пришло достаточно, но еще больше людей посетило выставку в Политехническом музее в Москве, даже очередь в кассу стояла. По просьбе директора я по выходным устраивал мастер-классы. Ну а потом были другие города России. Их много...
