Теперь если отправлялась на гастроли, на афише писали: лауреат премии комсомола. А в доносах, которые продолжали поступать, появился новый пункт обвинения: репертуар Камбуровой не соответствует высокому званию лауреата.
— Ничего себе! Песни Булата Окуджавы, Микаэла Таривердиева, Исаака Шварца не пришлись им по душе?! Как вы, кстати, нашли своих композиторов?
— Сначала просто начала петь песни Окуджавы. Будучи на гастролях в Ленинграде, где Булат тогда жил, узнала его адрес и приехала знакомиться. Окуджаве нравилось мое исполнение. Когда он перебрался в Москву, продолжили общаться. Он жил на «Речном вокзале», помню, как впервые пришла в гости. У него тогда появился маленький сын Буля. Посидели, Булат приглашал заглядывать на огонек. Но мне казалось неправильным, чтобы он тратил драгоценное время на разговоры со мной. Помнила написанные им строки:
Берегите нас, поэтов. Берегите нас.
Остаются век, полвека, год, неделя, час,
Три минуты, две минуты, вовсе ничего...
Берегите нас. И чтобы все — за одного.
Когда Булат получил квартиру в Безбожном переулке, стали видеться чаще, в том же доме жил и Юрий Левитанский. Я старалась больше общаться с женой Булата Олей Арцимович, сидели с ней на кухне, разговаривали. Булат заходил, расспрашивал как дела. Мне не хотелось нагружать его своими проблемами, не отвечать же: плохо, опять написали кляузу.
Сегодня, когда Булата нет с нами, поддерживаю связь с Олей. Их сын Булат Окуджава-младший стал пианистом, концертирует, живет во Франции. Он человек сложный, не пользуется именем знаменитого отца. Оля переживает, что редко видится с сыном.
С Таривердиевым встретились на радио. Первый раз услышала, как он сам исполняет цикл песен на стихи Григория Поженяна«Я такое дерево». Таривердиев меня просто потряс, о чем не стала молчать. Так началась наша дружба. Микаэла часто приглашали выступить перед научной аудиторией, его творческие вечера в институтах пользовались большим успехом. Он предложил нам с Ларисой Критской ездить на гастроли вместе. Помню, прибыли в Ленинград, а на вокзале никто не встретил. Микаэл развернулся и уехал, а мы с Ларисой и певицей Майей Головней остались. Она тоже исполняла песни Микаэла. Организаторов мы все же разыскали, вечер провели в гостинице. Майя долго убеждала, что петь так, как я, не надо, это не пение, а почти мелодекламация. На следующий день — концерт, Майя продемонстрировала оперный вокал, но публике больше понравилась я, меня встретили лучше, аплодировали дольше, пришлось даже петь на бис.
