Конечно, пережив такое, невозможно не поменяться. До теракта была одна Саша, после — совсем другая. Книгу Анны Политковской «За что» я увидела у потрясающего актера нашего театра Евгения Редько. Когда только пришла в труппу РАМТа, мы стали вести интереснейшие беседы об искусстве, жизни, политике... В общем, по его наводке решила тоже купить этот сборник, он долгое время был моей настольной книгой в гримерке. Читала в перерывах — сильно впечатляет, заставляет о многом задуматься. И знаете что? К самым страшным в жизни вещам начинаешь проще относиться, когда с ними соглашаешься, их принимаешь.
В мире происходят трагедии, одна случилась в том числе и со мной. Изменить прошлое нельзя. Но надо учиться дышать легче, не закрываться. Искать ответы на вопросы: не «почему?» и «за что?», а «для чего?» и «как дальше?» Во всяком случае, сейчас точно знаю: шанс жить, который мне представился, не стоит растрачивать на липкие страхи и бесконечные опасения — только на себя, на близких, на людей вообще.
Мое многолетнее ощущение защищенности и чувство «если что-то и случится, то не со мной» сменилось сначала адом, а потом — любовью. Появилась смелость, жажда, захотелось напиться жизнью без остатка. И очень надеюсь, что такое отношение получится передать по наследству дочери.
Что же касается трагедии «Норд-Оста», об этом надо говорить, вспоминать, анализировать. Судя по тому, что сейчас происходит по всему миру, теракты стали обыденностью — уже завтра снова где-то может случиться подобное... У меня вполне определенная гражданская позиция на этот счет. Можно было бы удариться в политику, но, наверное, не стоит.
— Поэтому изначально вы выбрали журналистику — из желания говорить?
— Там много всего собралось. Хотела получить качественное гуманитарное образование, возможно связанное с языками, — у меня английский и французский хорошие. К тому же нравилось писать, поэтому возникла мысль о журфаке МГУ. Об актерстве тоже размышляла, но... Профессия зависимая и, мягко говоря, нестабильная. И потом, если уж становиться артистом, важно быть востребованным! А это сложно. Мое детство прошло за кулисами — изнутри видела всю подноготную, как много надо пахать и при этом даже наличие таланта ничего не гарантирует. В моей творческой биографии уже был «Норд-Ост», но сколько юных актеров блеснуло и пропало сразу после взросления? Да и ответственность за фамилию, честно говоря, пугала. В общем, проявила себя вполне расчетливой девушкой и пошла на подготовительные курсы журфака. Где меня загнобили похлеще, чем могли бы в театральном!
Отец хоть и известен как режиссер, а окончил именно журфак МГУ. На первой же лекции преподаватель произнес папины имя и фамилию в качестве примера выпускника, которым гордится факультет. Тогда уже подумала: «Наверное, здесь будет сложновато...» Конечно, нашелся педагог, который Розовского не любит, следовательно, ко мне постоянно придирался. Очень старалась, просто из кожи вон лезла, но ему категорически не нравилось все, что я делала.
