Завязалась потасовка, во время которой непослушный оболтус получил пару увесистых оплеух и ссадин. Когда врачи предложили ему отправиться в клинику для оказания помощи, тот отказался — травмы были незначительными. Мэдсену тем не менее грозило обвинение в жестоком обращении с ребенком и светил срок.
Он был арестован и отправлен в камеру предварительного заключения, где в общей сложности провел несколько часов, после чего был отпущен под залог в 100 000 долларов. Все обошлось, когда адвокату удалось смягчить ситуацию, доказав, что это была обычная бытовая семейная ссора, и только лишь случайное внимание соседей и громкий статус самого виновника всеобщего беспокойства придало этой банальной по сути семейной сцене ненужный резонанс.
Уандер демократично общался с журналистами: «Неужели всех нас надо сажать в тюрьму всякий раз, когда мы отвешиваем подзатыльник поздно вернувшейся дочери или шлепаем нерадивого сынка за очередную глупость? Наверное, нет… Вот и мой клиент имеет полное право воспитывать своих отпрысков как ему заблагорассудится! Прошу не забывать, что он хороший отец и к тому же многодетный, а держать под контролем табун подростков, то и дело бьющих копытом, скажу я вам честно, дело очень непростое».
Подкарауленный на выходе из застенков, Мэдсен бросил кому-то в микрофон: «Слушайте, я еще мало наподдал этому щенку!
Я из этих сволочей дурь-то выбью, будьте уверены! Никто не пойдет по стопам отца, уверяю вас. Никто!»
Сев в машину своего адвоката, Мэдсен, покидая полицейский участок, прекрасно понимал, что история надолго станет хедлайнером для всех бульварных изданий, и не только в Америке.
В машине по пути домой он наконец-то смог дать волю своим чувствам — несколько раз тяжело ударил кулаком по спинке переднего кресла, выругался, закурил и, откинувшись назад, закрыл глаза, переводя дух.
Уандер специально делал вид, что не замечает состояния своего подопечного. Он скороговоркой докладывал о делах, рабочих мелочах, стараясь отвлечь Майкла от черных мыслей.
Но в зеркальце заднего вида было видно, как тому плохо. Мэдсен курил, уставившись в одну точку. Наверное, он еще не скоро сумеет взять себя в руки и успокоиться…
Нескольких часов, проведенных в камере, да короткой перепалки с журналистами оказалось вполне достаточно, чтобы вспомнить неприятные моменты собственной биографии, о которых он мало кому рассказывал.
…Когда Майклу было 14, он хипповал и был членом уличной банды своего района, которую сам же и организовал. Врывался с мальчишками в квартиры, хватая первое, что попадалось на глаза, чтобы потом сбыть за любые деньги.
