5 марта 2012 года в полицейский участок Малибу позвонили встревоженные соседи Майкла Мэдсена. Они утверждали, что из дома актера доносятся грохот и истошный детский визг. Возможно, там происходит драка или что-то в этом духе. Соседи настоятельно потребовали незамедлительно выслать наряд, пропустив мимо ушей шутку оператора: «Слушайте, может, они там кино снимают?»
Действительно, какая должна быть реакция на Мэдсена, за которым прочно укрепилась репутация невменяемого парня. В своих ролях он с ироничным прищуром и очаровательной ухмылкой режет уши обидчикам и превращает их тела в кровавое месиво?
Тем не менее через считаные минуты к дому актера подъехала патрульная группа.
По уставу они предварительно постучали, позвонили, громко представились и, не получив ответа, были вынуждены высадить дверь и ворваться внутрь. Картина, которую застали крепкие парни, напоминала сцену из триллера класса «Б». Стоя посреди поваленных стульев, обломков платяного шкафа, осколков разбитой посуды и в клочья порванных тряпок, Мэдсен от души лупил своего сына-подростка. Сразу было заметно, что именитый актер пьян в стельку. Выкрашенные в светлый тон волосы стояли торчком, зеленоватые глаза блестели недобрым огнем. Он держал мальчишку за шиворот, орал и от души раздавал ему пинки и пощечины, приговаривая: «Вот урод!
Я тебе не позволю, никогда не позволю!..» Чем именно досадил отцу паренек, понять с первого взгляда было сложно. На Майкла наставили пушки, приказав лечь на пол и завести руки за спину — как в крутых боевиках. Наверное, самому Майклу тоже на короткое мгновение показалось, что он на съемочной площадке, а происходящее — не более чем лихо отрепетированная сцена. Ой, как же ему хотелось в это верить! Но увы — все происходило на самом деле. Много позже его адвокат Перри Уандер сделает официальное заявление для прессы, в котором сообщит, что неприятный инцидент случился из-за того, что Мэдсен, вернувшись домой раньше обычного, застал сына за курением марихуаны. Будучи уставшим (слово «выпившим», конечно, не употреблялось), актер пришел в неописуемую ярость и бросился отнимать у ребенка косяк.
