Он экранизирует знаменитый сатирический роман Ивлина Во «Мерзкая плоть», в котором высмеиваются нравы высшего общества Британии 30-х годов. Фраю требовался юноша на роль склонного к суицидальным настроениям аристократа. Он просмотрел уже человек десять довольно заметных актеров, когда на кастинг ему прислали какого-то совсем неизвестного шотландского мальчика. Бесспорно, милого, но… не аристократа. «Это как если бы деревенский парень из Кентукки пробовался на роль Дики Гринфильда в «Мистере Рипли», — размышлял про себя Фрай. — Он наверняка не умеет даже носить костюм, не говоря уже о том, чтобы правильно завязать галстук…» Но милый мальчик вдруг высказал несколько соображений относительно персонажа, причем таких точных, что Фрай оторопел и сразу проникся симпатией к синеглазому парню.
Роль была у того в кармане. Костюм аристократа, кстати, сидел на Джеймсе идеально. Дебора, герцогиня Девонширская, та самая, родной сестре которой Ивлин Во и посвятил свой роман, не могла отвести восхищенного взгляда от Джеймса. Они пили чай в ее поместье в Дербишире, куда Фрай привез всех утвержденных в картину актеров. Чтобы проникнуться атмосферой высшего света, так сказать.
— Этот хорошенький шотландец, — прошептала герцогиня на ухо Фраю, — далеко пойдет. Уж помяни мое слово. Я в этом кое-что понимаю.
Но до большого успеха Джеймсу было еще далеко. Его первым громким провалом стали неудачные пробы в картину «Пираты Карибского моря». Продюсеры отобрали троих: Джеймса, Адама Рикитта и Орландо Блума. Они все сидели в коридоре студии и по очереди пробовались с Кирой Найтли. Девушка старательно подыгрывала каждому и, видит бог, очень хотела, чтобы утвердили разом всех троих. Но продюсеры выбрали Орландо Блума. Признаться, Джеймс тогда очень тяжело переживал отказ… Правда, потом оказалось, что нет худа без добра: он избежал кабалы сроком на пять лет. Если бы его утвердили на роль Уилла Тернера, он не попал бы в сериал «Бесстыдники». А именно на съемках этого сериала и произошла его судьбоносная встреча с Энн-Мэри Дафф.
Мисс Дафф категорически отказывалась ехать в Манчестер на пробы.
Право, ну сколько можно… Ей уже тридцать три, а ее по-прежнему приглашают играть двадцатилетних девчонок. Но агент настаивал, и Энн-Мэри без особого энтузиазма вызвала такси. Однако в Манчестере ей все понравилось: и группа, и режиссер, и актеры. Да и сценарий сериала, признаться, неплох…
В первый день съемок актрисе досталась трудная сцена: ее героиня с возлюбленным занимаются горячим сексом прямо на полу в кухне. Причем совершенно обнаженные. Ее партнер, молодой актер Джеймс МакЭвой, поначалу дико краснел и стеснялся, но потом они оба вошли в раж… И, как это часто бывает, экранные чувства быстро переросли в реальные. Впервые оказавшись в гостиничном номере Джеймса, Энн-Мэри поразилась большому количеству пустых бутылок. Оказалось, парень заливает свое горе алкоголем…
Но какое горе?! Он не знает, сможет ли она его понять, но… Джеймс переживает из-за того, что он отвратительный актер. Полная бездарность. Ничтожество. Кто знает, может, ему следовало всю жизнь месить тесто и печь коржи?!
Энн-Мэри нашла нужные слова, чтобы утешить и убедить Джеймса в обратном. Спустя два года, когда Джеймс МакЭвой получил награду BAFTA как восходящая звезда, он первым делом поблагодарил ее за то, что «научила уважать жизнь». Слова благодарности раздались и в адрес его мамы, бабушки и деда. Многие в зале тогда удивились, что имени отца актера почему-то не оказалось в довольно длинном списке…
В тот памятный год они с отцом случайно столкнулись в центре Глазго. Джеймс приехал к бабушке и деду на каникулы с Энн-Мэри.
Оживленно болтая, парочка вышла из-за торгового центра и буквально налетела на высокого худощавого мужчину с пакетами в руках. С виду самый обычный, мало чем примечательный дядька лет пятидесяти, но, узнав его, Джеймс переменился в лице. Мужчина тоже застыл как вкопанный. Повисла неловкая пауза, затем Джеймс резко подхватил девушку под локоть и чуть ли не силой потащил на противоположную сторону улицы.
— Что с тобой? — воскликнула Энн-Мэри. — Ты знаешь этого человека? Кто он?
— Никто, — безразличным тоном ответил Джеймс.
Тактичная от природы, она не стала настаивать на объяснении. Наверно, за это Джеймс ее и полюбил — Энн-Мэри интуитивно понимала, что будет к месту, а что нет…
Эта миниатюрная девушка с внешностью эльфа и глазами в пол-лица словно стала тем недостающим звеном, замкнув которое, и заработала вся электрическая цепь.
