Жюри — отдельная моя гордость. У нас в последние годы сформировался золотой состав и, я надеюсь, он сохранится и в этом году. Это Коля Цискаридзе, который с самого первого сезона у нас в жюри. Это Денис Мацуев, который очень помогает ребятам, ведет их. Это наши народные артисты, выдающиеся актеры. Любимец зрителей Сергей Безруков. Настоящий уже даже не только актер, а театральный деятель Евгений Миронов. Женя обладает удивительным творческим чутьем и вкусом. И еще великая актриса и моя любовь — Марина Мстиславовна Неёлова. Я читала дневники Тарковского, и он очень жестко обо всех пишет, даже о тех людях, которых мы привыкли считать непререкаемыми авторитетами, а вот про Марину Мстиславовну написал, что видел какой-то фильм с Неёловой — это первоклассная актриса. Я с ним солидарна. Она еще к тому же человек остроумный, легкий, готовый на любой эксперимент и не несущий себя как хрустальную вазу.
— У ваших передач — и у «Синей птицы», и у «Белой студии» — в первую очередь просветительская миссия. Они отвечают на вопросы о том, как найти свой путь в жизни.
— Слова о миссии звучат слишком высокопарно, поэтому не соглашусь. Моя работа — это всего лишь поиск и попытка познания этого мира мною. А зрители не паства, а спутники и товарищи в этом поиске. Так что я не могу рассуждать о какой-то высокой миссии. Я сама нахожусь в поиске, и люди, которые присоединяются ко мне, вместе со мной могут в этом поиске пройти какой-то отрезок. Это как Форрест Гамп, который бежит потому, что он бежит. Он не бежит для того, чтобы стать лидером общественного мнения и чтобы за ним еще кто-то побежал, он бежит, потому что не может по-другому, потому что ушла Дженни, потому что умерла мама.
«Белая студия» получила премию ТЭФИ за просветительскую деятельность, и мне это очень дорого. У меня даже медаль есть — «Цивилизация» имени Льва Николаева, тоже за просветительство. Но я считаю, что именно Лев Николаев или Николай Дроздов, которые рассказывают другим людям о том, что им самим уже удалось познать, — настоящие титаны просвещения. А я в своей студии просто говорю с людьми, которые мне интересны, стараясь понять, как устроен мир.
— Кого вы считаете эталонным интервьюером?
— Я не знаю такого понятия, самое важное, чтобы получился разговор. Знаете, есть химическая реакция присоединения, она идет, когда в молекуле есть открытый электрон. А есть молекулы закрытые, у которых на каждом электроне уже сидит протон, они полностью самодостаточны, и к ним невозможно присоединиться. Среди интервьюеров есть такие. А мне интересно, когда есть эти открытые электроны и когда вы пришли ко мне не с каким-то шаблоном, чтобы под него все подогнать, а у вас есть свои собственные вопросы, и вы их задаете потому, что вам тоже хочется в чем-то разобраться и понять. Мне нравится, когда люди так ведут разговор.
