— Родители не противились тому, чтобы вы стали актрисой?
— Нет. Мама сама была творческим человеком, окончила музыкальный институт, играла на скрипке и фортепиано, прекрасно пела и, как я узнала только на ее похоронах от маминых подруг и однокурсниц, в юности мечтала работать в Театре оперетты. Мечте о театре не суждено было сбыться, и в каком-то смысле мама реализовала ее через меня...
Папа по своей натуре был лирическим поэтом, но работал кем придется: водителем, охранником, и всю жизнь писал в стол, потому что стеснялся кому-то показывать свои стихи. Они были частично опубликованы уже после его смерти. Ушел он довольно рано.
Папа мной гордился и с удовольствием приходил в «Ленком». Очень хотел увидеть меня в роли Кончитты в «Юноне и Авось».
— У нас все спектакли с аншлагом, — говорила я, — не смогу тебя посадить.
— Не беда. Сделай мне «проходку», я постою, — и стоял весь спектакль.
На «Юнону и Авось» ходил несколько раз. Однажды мои знакомые, случайно оказавшиеся рядом, рассказали, как папа спросил их: «Знаете, кто играет Кончитту? Моя дочь».
Мама тоже мной гордилась. С ней случилась смешная история на спектакле «Женитьба Фигаро». Я в нем играла Фаншетту — свою первую роль в «Ленкоме», и это был мой дебют. Мама сидела близко к сцене, во втором ряду партера. В начале «Женитьбы Фигаро» в «Ленкоме» выходит хор. В его составе мама вдруг увидела свою однокурсницу и радостно вскрикнула:
— Лера!
Та в ответ закричала:
— Женя! Юганова! Я поняла — это твоя дочка у нас играет!
— Родители вас поддерживали. А почему вы решили поступать, не дожидаясь окончания школы?
— К концу десятого класса стало понятно, что дальше учиться я не смогу, с точными науками просто беда. Возможно, гормоны были виноваты, ветер гулял в голове. Когда я узнала, что начались показы в театральных вузах, решила проверить себя.
До третьего тура дошла почти везде. В Щепкинском училище сказали: «Вы нам нравитесь. Если пообещаете, что пойдете к нам, мы для вас оставим место» Ну, я и решила идти в «Щепку». Перед конкурсом попросили принести документы. Тут до меня вдруг дошло, что нести-то нечего. Где взять аттестат? Может, купить? Их тогда, как и дипломы, продавали в метро. Слава богу, умные люди меня остановили.
Когда пришла в училище, художественные руководители курса Виталий Николаевич Иванов и Владимир Михайлович Бейлис спросили:
— Куда ты пропала? Где документы?
— Да я еще не сдала экзамены за одиннадцатый класс...
Спасла меня Ольга Николаевна Бойцова, педагог по речи, предложившая взять девочку вольнослушателем, без стипендии: «На первом курсе она сдаст экзамены в школе, и мы ее нормально зачислим». Мама нашла экстернат, и я кое-как сдала все экзамены. Тем, что поступила в театральный вуз в 16 лет, нисколько не горжусь. Наверное, человек должен пройти все этапы, нормально окончить школу. Но «лишний» год дал очень много. Когда приходишь в театр совсем юной, это большое преимущество. И учиться мне было легче других: я во все верила, во все бросалась, была готова на любой эксперимент.
— Как же в семнадцать вы оказались на большой сцене?
— Иванов и Бейлис были режиссерами Малого театра, у них там шли спектакли, и для массовых сцен и танцев они привлекли много студентов. Я очень хотела поучаствовать в их костюмных исторических постановках, где были красивые платья, парики. Но меня никуда не взяли. Сказали: «Ты слишком маленькая по росту, и костюма на тебя нет».
