— И это можно понять. Вряд ли какой артист откажется от возможности сняться в космическом проекте.
— Это да. Даже я однажды сыграл в американской истории «Столкновение с бездной», где «летал» в космос. Все снимали в павильоне, где мы болтались в скафандрах на высоте 12 метров. Конечно, мы и близко не испытывали тех перегрузок, что Клим Шипенко и Юля Пересильд.
— «Столкновение с бездной» — не единственный ваш голливудский проект. Были еще «Доказательство жизни», «Миротворец»...
— Ну да, у меня было четыре значительных американских проекта. Началось все случайно, я откликнулся на предложение, даже не зная английского языка. Меня быстро раскусили, но не заменили. Я должен был играть в фильме «Миротворец» русского генерала. Английский я зубрил как школьник. Но справился.
— Сильно отличается голливудский подход к съемкам от нашего?
— В принципе, там все как у нас. Разница только в одном — работа вовремя начинается и вовремя заканчивается. А еще звезды, получая сценарий, берут специалиста по диалогам. И в их праве вмешаться в сценарий, подкорректировать те диалоги, которые их не устраивают. Я был в этой истории вообще диким человеком с текстом, накорябанным на бумаге. А рядом Клуни и Кидман. (Смеется.)
— Я слышала, вы подружились с Джорджем Клуни.
— Громко сказано. Он предложил сыграть в баскетбол, у него были мячи, кольца — все, что нужно. Он фанатично занимался своим телом. Когда нас везли на обед в гору на электрокарах, рядом бежал Клуни в тяжелых сапогах. Для многих голливудских звезд тело важно, и они самоотверженно и серьезно занимаются спортом. По-другому никак. Чуть теряешь форму, и тебя просто перестают снимать. К счастью, у нас не так.
— Зрители вас полюбили не после голливудских проектов, а после фильма Станислава Говорухина «Благословите женщину».
— Кто-то полюбил, кто-то возненавидел. Я играл героя жесткого и порой жестокого к любимой женщине. Но меня после этого фильма заметили, да. Равнодушными не остались. Хотя, мне кажется, что меня заметили после фильма «Спецназ». Но, может, и ошибаюсь.
