— Если пофантазировать, чего хочется?
— Много интересной работы, чтобы она захватывала и развивала. То же иммерсивное шоу «Вернувшиеся», где я играю, — это совершенно другая профессия, другая история, это тренинги, которые мы проходили в самом начале с американцами и сейчас повторяли с Мигелем.
Я очень люблю осваивать что-то новое. Когда предлагают то, чего никогда не делала, мне сразу жутко интересно, я хочу попробовать. Очень интересно учиться в процессе. У меня всегда были большие проблемы с координацией, я и сейчас не самая ловкая девушка на свете, не самая чувствующая ритм, но при этом рогом упираюсь и преодолеваю себя. В институте, допустим, когда у нас был госэкзамен по танцу, меня поставили в первый ряд, я добилась этого упорной работой.
Что касается мечт несбыточных, то, конечно, они у меня тоже есть. Невероятно классно было бы оказаться в Европе или Америке и поработать там с великими. Хоть просто рядом постоять с какой-нибудь Мерил Стрип или с Аль Пачино...
— А какие классные у вас партнеры в той же «Раневской»!
— Да! Какой роскошный там Александр Домогаров. Он играет Качалова, с которым Раневская дружила. Он меня очень поддержал! Домогаров же работал еще с моей мамой. Много лет назад был спектакль «Мужской сезон», он играл нищего художника, а мама богатую актрису. С этой антрепризой они где только не были, даже в Америке. Так вот, декорации к спектаклю и все картины этого нищего художника рисовал мой папа. В общем, Домогаров меня в детстве знал, видел. И вот на «Раневской» в первый съемочный день он приходит, и я к нему просто как к папе родному бросаюсь. Вообще, в первые съемочные дни всегда сложно. Группа друг к другу пристраивается, все срабатываются, все долго, сложно, да еще и переработка. И вот Домогаров приехал в час дня, а в кадр вошел часов в десять вечера. Снимали сцену, где он танцует в балетной пачке.
Была жара, и он прождал весь день и только поздно вечером вошел в кадр и станцевал этот свой танец. А после мог бы идти отдыхать. Но снимали мой крупный план, и он остался и танцевал! А когда потом с площадки уходил, сказал: «Я специально, для тебя». Он пахал, чтобы мне было что отыгрывать на крупном плане. Вы много таких артистов знаете? Уверена, что нет.
Я невероятно ему благодарна за поддержку. Когда он только приехал на площадку в тот день, я к нему заглянула поздороваться, он спросил:
— Ну чего? Ты как?
— Страшно, кошмар.
— Ну, мать, взялась за гуж — все, тяни теперь до конца эту телегу. Отбрыкиваться уже поздно.
Я и тянула.
