С мужем ей под конец жизни тоже пришлось помучиться. Он ведь всегда был удачливым, независимым. Но в один миг все изменилось. Папоров попал в автокатастрофу, ударился головой, из-за чего постепенно ослеп, оглох... Валя взяла его к себе и наняла домработницу, чтобы ухаживать за ним. Надо отдать ей должное, она его не бросила. После смерти Валентины Папоров, по сути, оказался никому не нужен — ни сыну, ни родным — и умер через полтора месяца в больнице, куда его устроили родственники.
Последний концерт
Из-за всех этих проблем Толкунова, случалось, впадала в депрессию. В такие моменты я ее всегда поддерживала. Могла и развеселить, и анекдот рассказать. Но бывало, что я решительно уходила от Толкуновой, не в силах терпеть несправедливость. Например, после нашей поездки в город Шахты в 1993 году. В стране идет смена власти, люди нищие, у музыкантов буквально на еду денег нет, а Валентина берет и уезжает, не расплатившись с людьми за концерт. Просто говорит: «Мне некогда! У вас есть деньги, вы и платите», — и садится в поезд. Ситуация была ужасной, пришлось в складчину с музыкантами добираться на поезде до Москвы... После этого случая некоторые из них уволились. А тут еще я узнаю, что, как раз когда мы таким манером добирались до Москвы, Толкунова разговаривала с нашим бухгалтером и произнесла такую фразу: «Я в Любиной порядочности сомневаюсь». Да она же мне не то что деньги, собственного сына доверяла — и вдруг такие слова! Так что, когда она позвонила мне перед новым гастрольным туром, я сказала: «Валентина Васильевна, раз вы сомневаетесь в моей порядочности, работать у вас я больше не буду!» Толкунова рассердилась: «Я на вас в суд подам! У вас контракт на год, вы не можете его нарушать. Да я сейчас милицию вызову и приведу вас на работу!» Мне пришлось написать заявление: «Ввиду того, что наше общение с вами влияет на мою нервную систему, по состоянию здоровья прошу меня уволить...» Но потом, через какое-то время, мы простили друг друга. Она была незлопамятной, умела прощать от души и о прошлых обидах потом никогда не вспоминала. Таким образом я уходила от Толкуновой несколько раз, но потом всегда возвращалась. Все-таки ее срывы происходили не на пустом месте, а от огромной ответственности, усталости, а потом еще и от болезней...
