Резолюция Сталина (на обороте листа крупным размашистым почерком): «Тов. Ежов! Очень прошу вас обратить внимание на письмо Брик. Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи. Безразличное отношение к его памяти и произведениям — преступление. Жалобы Брик, по-моему, правильны. Свяжитесь с ней или вызовите её в Москву. Привлеките к делу Таль и Мехлиса и сделайте, пожалуйста, всё, что упущено нами. Если моя помощь понадобится, я готов. Привет! И. Сталин».
Многие считали, что именно эта переписка, вовремя обратившая внимание вождя на Лилю, через год, в 1936-м, спасла ей жизнь. Ее второго мужа (с Осипом Лиля все-таки развелась) — героя Гражданской войны Виталия Примакова — репрессировали. Как обычно, в список арестованных попала и жена, то есть Брик. Но Сталин лично ее из списков вычеркнул: «Не будем трогать жену Маяковского».
Лиля Брик прожила потом еще долгую жизнь, почти до 87 лет. Естественно, много писем в ее архиве не относятся к Маяковскому, она ведь заводила и новых любовников, и новых мужей, друзей, подруг, знакомых... Среди них в какой-то момент появилась Фаина Раневская, тоже писавшая Лиле Брик письма. Но вот чего нет в архиве Лили и никак не могло там оказаться — это воспоминаний Раневской об одном их разговоре, которым Фаина Георгиевна поделилась с Глебом Скороходовым, а тот не преминул записать:
«Вчера была Лиля Брик, принесла «Избранное» Маяковского и его любительскую фотографию. Говорила о своей любви к покойному... Брику. И сказала, что отказалась бы от всего, что было в ее жизни, только бы не потерять Осю. Я спросила: «Отказались бы и от Маяковского?» Она не задумываясь ответила: «Да, отказалась бы и от Маяковского, мне надо было быть только с Осей». Бедный, она не очень-то любила его. Мне хотелось плакать от жалости к Маяковскому и даже физически заболело сердце».
2015 год
