— Уберите людей, пусть отдохнут, пообедают.
— У них служба, ничего с ними не случится.
Увы, бедные солдаты стояли два часа, пока небо не затянули тучи.
— Правда ли что Черномырдин спас вашу картину «Русский бунт»?
— Да, вспоминаю я дефолт 1998-го... Снимаю «Русский бунт» по «Капитанской дочке» Пушкина. Первую половину съемок финансировали спонсоры, вторую Госкино. Мы благополучно завершили экспедицию в Оренбурге, и тут грянул дефолт. Средств нет, съемки остановлены, картину консервируют. Продюсеры атаковали несколько банков, все бесполезно. От отчаяния пишу письмо премьер-министру Черномырдину, честно говоря, не надеясь на ответ. Но мне позвонил вице-премьер Олег Сысуев и сообщил, что Черномырдин поручил ему заняться нашими проблемами. Нам выделили миллион долларов, картину досняли и успели показать на Берлинском кинофестивале.
— С чего началось «Холодное лето...»?
— С Пицунды, с нашего Дома творчества. Я возвращался с рыбалки, в руках был садок, полный ставриды. Атлет в красных плавках останавливает меня и говорит: «Может, закоптим?» Девушку рядом с ним узнаю: Оля Машная, героиня чудесного фильма «Пацаны». Его — нет. Это был Валерий Приемыхов — главный герой фильма Динары Асановой.
На самом деле в нем никто не узнавал актера. Позднее, когда мы много ездили по стране, люди были уверены, что где-то раньше встречали Валеру. В лагерной столице Воркуте его спрашивали: «Ты где сидел?», кто-то спрашивал: «Где служил?», кто-то — «Где работал?» Что-то было в его облике родное и знакомое, оставившее теплые воспоминания.
Сам он с Дальнего Востока, отец Валеры был директором спичечной фабрики, мечтал с годами передать дело сыну. Сейчас в Благовещенске стоит бюст Приемыхова, где он похож на знатного стахановца. Директором фабрики Валера не стал, уехал во Владивосток, окончил актерский факультет, потом был в армии, потом поступил на сценарный факультет ВГИКа. Пока учился, работал дворником. Человек, который хлебнул все, что можно, и знал жизнь во всех ее проявлениях.
В 90-е годы он с трудом принял новое время и не очень в него вписался. Для Валеры был большим сердечным испытанием этот новый бандитский капитализм. Несмотря на то что он стал известным режиссером и получил две Государственные премии, душа Валеры осталась в советских временах. Он не принял новую жизнь и довольно рано умер.
