— Раз вы так любите хоровое пение, наверное, совершенно безразличны к шоу-бизнесу?
— Ничего подобного. При чем тут это? Конечно, шоу-бизнес совсем другая музыка, но музыка, которая, кстати, отражает народную душу.
— С Аллой Пугачевой пересекались?
— Общались пару раз. Скажу, что у нее поразительная энергия. Однажды я была на концерте Раймонда Паулса, выступали разные молодые певцы, певицы с прекрасными голосами, все очень хорошо пели. Но вышла Пугачева, она тогда была чуть простужена, чуть охрипшая, и на ее фоне все тут же померкло. Ее популярность, думаю, не в последнюю очередь связана с ее колоссальной энергией. Это не просто манкость, это — талант. И когда Пугачеву сравнивают с Ротару, то я, конечно, встаю на сторону Пугачевой.
— После окончания музыкального училища вы работали учительницей пения, но желание, как вы выразились, «ставить слово после слова» вас не отпускало, и в один прекрасный день Виктория Токарева стала студенткой ВГИКа. Куда, говорят, вы поступили в итоге не без помощи Сергея Михалкова, как так?
— Да, я пыталась поступить во ВГИК, но провалилась. И тогда я позвонила Михалкову. Мы были знакомы, потому что когда я работала учительницей в музыкальной школе, он туда однажды пришел выступать. Кстати, увидев меня, очень удивился: мой внешний облик не соответствовал традиционному образу учительницы. Учительница — это, как правило, какой-то синий чулок, а тут такая современная, модная, юная. Он меня сразу зауважал. И вот когда я провалилась при поступлении во ВГИК, позвонила Сергею Владимировичу. Он снял трубку, сказал «алло», а я не могла вымолвить ни слова, зарыдала. Он испугался, не понял, что происходит. Рыдала я горько, отчаянно. Потом, когда Михалков во всем разобрался, позвонил Грошеву, ректору ВГИКа, и меня приняли.
— Раз уж мы заговорили про Михалкова, позвольте кое-что уточнить. Злые языки утверждают, что Сергей Владимирович, будучи известным детским писателем, терпеть не мог детей, включая своих — Никиту с Андреем. Вы слышали такое про него?
— Это ерунда на постном масле. Он очень любил своих детей. Я видела одну фотокарточку, где он с таким обожанием смотрит на маленького Никиту, которому было лет шесть-восемь. Сергей Владимирович был в высшей степени высоконравственным человеком: кто бы к нему, например, ни обращался, он всегда всем старался помочь.
