Мама моя, Анна Павловна Щербакова, всю жизнь работала поваром в Новороссийске, а папа, Анатолий Иванович Бугаев, работал маляром, но не простым маляром — таких сейчас называют дизайнерами интерьера. Я много времени в детстве проводил с отцом, а так как у меня был еще и брат Валера старше на десять лет, я и музыку «запрещенную» слушал, и хипповал, и ездил автостопом. Новороссийск — город портовый, моряки привозили кто пластинки, кто жвачку, джинсы. То, чего в СССР не хватало и превращало предметы народного спроса в идеологическое оружие.
Еще я много времени проводил с тетей Ирой, у нее с дядей Женей не было детей, на выходные им отдавали меня. Я обожал эти дни, так как тетя Ира работала библиотекарем и часто рекомендовала и давала мне читать книги. Я нередко бывал у нее на работе и на маленьком винограднике. Тетя Ира здорово помогала маме, у которой были еще мои брат и сестра — Валерий и Наташа.
Кстати, меня могло бы и не быть — мама хотела сделать аборт. На тот момент они с папой жили в какой-то съемной сараюшке, на руках двое детей, а тут еще один. Папа ее отговорил, и я появился. Ну а дальше все прелести жизни в СССР. Например у меня было подпольное крещение. Мне брат потом рассказывал: некоторые попы, которые втихую крестили людей, тут же сообщали об этом в КГБ. Другие, более честные, никуда не сообщали. Нам повезло: всех троих детей благополучно покрестили и на работе у родителей никто об этом не узнал, никто их не унижал. Так что с детства я и мои брат с сестрой были привязаны к защитной системе под названием христианство. Можно сказать, я подпольщик с детства.
А подростком я попал в круг людей, занимавшихся нелегальной музыкой и нелегальным искусством. Однажды поехал с мамой в турпоездку по линии профсоюза. Это был Крым, и добирались мы туда автобусом. Группа состояла из женщин-поварих, но был один мужчина-повар, к которому приезжал друг из Ленинграда. Это был музыкант Евгений Смелков, впоследствии игравший в «Странных играх». В 1976 году мне было десять, и лет до двенадцати мы переписывались с моим ленинградским товарищем. Иногда летом он приезжал в Новороссийск. А в тринадцать я на зимних каникулах поехал в город на Неве и буквально им заболел.
