Мужа устраивало, что я хорошо зарабатываю, и меня разность наших доходов не задевала до той поры, пока не выяснилось, что семейный бюджет дорогой супруг спускает в казино и на игровых автоматах. Потом прибавилось увлечение выпивкой, другими неполезными для здоровья вещами. Наивная, я долго верила, что смогу его переделать, отучу от пагубных привычек. Когда мама в очередной раз взывала к моему здравому смыслу:
— Почему ты это терпишь? Оставь уже свой никому не нужный максимализм! — отвечала как в «Джентльменах удачи»:
— Он хороший, но слабохарактерный.
Однажды вдруг ясно поняла: от любви к этому человеку ничего не осталось. Сидела и размышляла: «Мне двадцать семь, детей нет и не предвидится. Деньги, которые достаются совсем не легко, улетают в трубу. На что и на кого я трачу жизнь?»
Развелись тихо, без сцен и скандалов, я даже ни разу не упрекнула мужа в том, что он за несколько лет спустил целое состояние. Знаете, позиция «Если чего-то лишилась, потеряла, не получила — значит, так надо, значит, другому нужнее» здорово облегчает жизнь. Не тратятся время и душевные силы на стенания «За что?», не мусолится сослагательное наклонение: «А вот если бы так, то может быть...» Обычно в таких случаях я говорю: «Ничего, заработаем».
Подобные правила усваиваются в детстве. Мне бабушка и мама внушали, что нельзя зариться на чужое, лучше отдать свое — сейчас я так воспитываю детей. Моей старшей, Насте, еще не было двух лет, но она до сих пор помнит историю с кошельком. Мы нашли его, когда возвращались домой из магазина. Открываю, а внутри полно денег, в отдельном кармашке социальная карта. Владелец — дедушка. Видимо, снял сразу несколько пенсий, положил в кошелек, а тот из кармана выпал. Где дедулю искать, куда обратиться?
На улице уже смеркается, но мы идем в районную поликлинику, где в регистратуре объясняю ситуацию. Мне отвечают:
— Не имеем права давать информацию о пациентах.
Упрашиваю:
— Мне только телефон! У дедушки, наверное, сердечный приступ!
Наконец получаю бумажку с номером, звоню: «Дедуля, ваш кошелек нашелся! Приходите к поликлинике, я здесь вас жду с маленькой дочкой». Прибегает, а за ним шлейф запаха сердечных капель тянется. Отдаю пропажу:
— Не переживайте — все цело, все на месте!
Дедушка сует мне тысячу:
— Конфет ребенку купишь.
— Ей столько сладкого нельзя! Чтобы не обижались, возьму сто рублей на карамельки.
С тех пор Настя если что-то находит, тут же начинает искать хозяина и не успокоится, пока не найдет. Я и сыновьям говорю: «Вот заработаешь — тогда и сможешь командовать!» Повторять это приходится нечасто, потому что капризов — купи то, дай это — почти не бывает.
