В чем секрет их брака? Они были неразлучны: куда муж, туда и жена. Мама жила его интересами. Бильярд, преферанс, рыбалка, охота — она всегда составляла ему компанию. Офицерам тогда каждый год давали бесплатные путевки на юг в военные санатории. Однажды мама отказалась: «Леня, я себя неважно чувствую, можно не поеду». И папа при нас порвал путевки. Ему без мамы было неинтересно.
Она была очень мудрой женщиной. Никогда не ревновала папу, хотя повод для этого был. Однажды в Хабаровске, где мы жили, секретарша отдала маме письмо: «Зина, это пришло Алексею Григорьевичу, передайте ему». Оно было от его любовницы по фамилии Обышкина. Они, как понимаю, познакомились в Харбине. Мадам Обышкина сообщала в письме к папе о своем приезде: «Я уже в СССР, скоро к тебе приеду». Мама, прочитав письмо, отнеслась к этому философски: просто молча отдала его папе. Обышкина никогда не появлялась у нас и уехала к себе в Маньчжурию ни с чем.
Когда мы приезжали на новое место службы папы, мама утром отправлялась... как вы думаете, куда? Никогда не догадаетесь! На поиски учителя музыки для своих детей. Ее фразу я запомнила на всю жизнь: «Выше музыки нет ничего на свете». В Благовещенске с преподавателями музыки было плохо, но она нашла солдата, который играл на рояле. Благодаря маме мы с Борей стали музыкантами. Я окончила львовскую консерваторию по классу фортепиано и всю жизнь проработала в Москонцерте, писала музыку, Боря пел и сочинял. Музыка помогла ему, студенту, попасть в Театр на Таганке. Однажды вместе с однокурсником Толей Васильевым они музицировали в аудитории: брат на рояле, а Толя на гитаре. Туда случайно заглянул главный режиссер Таганки Юрий Любимов: «Ребята, вы так здорово играете, не напишете музыку для нашего спектакля?» Их музыка стала визитной карточкой «Доброго человека из Сезуана». Ее даже оценил Дмитрий Шостакович, он зашел после спектакля за кулисы и похвалил ребят.
