Под Новый год Боря устроил меня в Театр эстрады, который был тогда на площади Маяковского. Представление называлось «В гостях у дяди Миши», в честь знаменитого конферансье Михаила Гаркави. Боря с присущим ему талантом уговорил Гаркави взять его жену на роль Снегурочки. Представление открывала певица Нина Дорда, она пела песню «В гостях у дяди Миши» под живой оркестр. Нина была уже знаменита своими «Ландышами». Спев песню, она накидывала шубку на декольтированное платье и в туфельках бежала по снегу к машине, чтобы успеть на следующее представление. Однажды Нина простудилась и потеряла голос. Гаркави, красный от гнева, мечется за кулисами, а Нина на горло показывает, мол, не могу петь. И тут Борис сказал: «Начинайте спектакль. Эту песню споет Прохницкая», взял меня за плечи и вытолкнул на сцену. Я как была в костюме Снегурочки, так и спела. Все, включая оркестрантов, мне зааплодировали.
Слух об этом дошел до организаторов елки в Кремле. И меня пригласили Снегурочкой к главному Деду Морозу страны — Александру Хвыле. Он шестнадцать лет бессменно вел Кремлевскую елку. Позже, в 1965-м, он сыграл Деда Мороза в киносказке «Морозко». Александр Леопольдович зычно обращался ко всем: «Здравствуйте, дети Кремля!», а я раздавала подарки. В Кремль Хвылю возила «персоналка», я скромно добиралась туда на общественном транспорте. Правда, мне выдали пропуск, подписанный комендантом Кремля. Однажды он повел нас с мамой на экскурсию по Кремлю. Зашли в спальню Екатерины Великой.
— А можно я прилягу на кровать?
— Ложись, Снегурочка, ложись...
Отработала я Снегурочкой три года. На главную елку страны любили приходить и члены Политбюро со своими внуками. Я раздавала всем одинаковые красивые пакеты. И вот однажды подходит ко мне Брежнев:
— Снегурочка, дай мне свой домашний телефон.
— Леонид Ильич, зачем?
— Ну, мне надо... Позвоню, узнаю, как ты жива-здорова...
Я подумала и дала мамин номер. Проходит время. Звонит мама и отчитывает:
— И тебе не стыдно? Замужняя женщина, а раздаешь телефон каким-то старым дядькам! Кто такой этот Леонид Ильич?
— Мамочка, — говорю, — это же Брежнев!
Она так и рухнула. Мама — член партии, была депутатом Фрунзенского райсовета двух созывов.
О звонке Брежнева я благоразумно Боре ничего не сказала. Он был очень вспыльчивым и ревнивым и точно бы голову мне оторвал. Еще в самом начале нашей совместной жизни, чтобы сразу расставить все точки над i, предупредил:
