Спустя два года эта песня прозвучала в память о Владимире Высоцком. Двадцать пятого июля 1980 года папа принимал участие в сборном концерте, который состоялся в научном центре Зеленограда. Вышел на сцену без привычной улыбки и, жестом упредив аплодисменты, спросил: «Читали сегодняшние газеты? Видели траурные рамки на первых полосах? Они, — отец коротко взглянул наверх, — скорбят вместе с Парижем. Умер Джо Дассен. А для нашего Володи Высоцкого не нашлось места даже на последней странице». Весь зал встал. Песня, которая начинается словами: «Свечка темно горит...», звучала как реквием, многие плакали.
Папа как будто предвидел и время своего ухода — вот строчки из песни «Прикосновение к земле», написанной им в 1981 году:
...Есть важный и последний из этапов —
Этап прикосновения к земле,
Где с посохом синеющих дождей
Пройдет сентябрь по цинковой воде,
Где клены наметут свои листки
На мокрую скамейку у реки.
До его «цинкового сентября» оставалось три года. И год — до инфаркта, после которого отец, не дав себе возможности толком реабилитироваться, вернулся к незаконченным сценариям для двух документальных фильмов «Битва за Днепр» и «Победная весна». В начале восьмидесятых творческое объединение «Экран», где он был штатным сценаристом, работало над циклом «Стратегия победы».
Не хочется думать, что одной из причин папиного инфаркта была несправедливость, с которой мне пришлось столкнуться, но скорее всего это так. Параллельно с учебой на факультете журналистики МГУ я работала в молодежной редакции Центрального телевидения, причем не от случая к случаю, а постоянно — коллеги вообще были уверены, что состою в штате. К моменту получения диплома в деканате лежал официальный запрос от руководства «молодежки», куда выпускницу Татьяну Юрьевну Визбор — опять же официально — и распределили. Прихожу в отдел кадров, а там говорят, что не могут взять меня даже уборщицей. На одном из собраний председатель Гостелерадио СССР Сергей Георгиевич Лапин выдал афоризм: «У нас не завод «Красный пролетарий», нам не нужны трудовые династии!» — и его свита тут же взяла под козырек. Когда совершенно убитая пришла с плохой новостью к отцу, он сказал: «Хочешь, я уйду из штата?» Это были не просто слова — отец оставил бы любимую работу, если бы его жертва имела смысл. Но ведь и маме с Максимом, работавшим на радиостанции «Юность», тоже пришлось бы уволиться.
