...Как давно это было. Иногда, правда, кажется, что совсем недавно. Тридцать два года мы прожили с Сашей, и они пролетели как один день. Мой муж был далеко не ангел, но в жизни никого не обидел, хотя сам обижался и переживал. Саша был очень воспитанным и деликатным человеком и никогда не показывал людям своего плохого настроения. И уж тем более не срывался на мне.
Ему, например, не нравилось, когда я дома работала над ролью, не в том смысле, что учила текст или просила его подавать реплики, а рассказывала про свою героиню и спрашивала совета. Но он, бедняга, терпел. Если и пытался говорить о чем-то другом, я его просто не слушала. И муж никогда не жаловался, потому что прекрасно понимал, что я чувствую.
Мы не просто любили друг друга, а были родными людьми. Совпадали по всем человеческим параметрам. Иногда ведь смотришь на какую-нибудь супружескую пару и удивляешься: «Как они уживаются?» Даже при самом большом чувстве люди часто раздражаются по мелочам, и приходится идти на уступки, терпеть. У нас с Сашей такого не было.
Первое время, конечно, случались конфликты. Однажды ездили в гости к Сашиным друзьям. Мужчины хорошенько выпили и жаждали продолжения банкета, а я решила, что нам пора возвращаться домой. Когда вышли на улицу, Саша закатил скандал. Сорвал с пальца обручальное кольцо, бросил в песочницу и ушел. В тот вечер я собрала чемодан и поехала к родителям. Там всю ночь проплакала. Они ужасно расстроились, когда узнали о нашей ссоре, долго о чем-то говорили вдвоем за закрытой дверью. Потом мама вышла и сказала: «Ну что ты переживаешь? Подумаешь, вспылил, выбросил кольцо. А ты его поищи. Найдешь — значит, вам суждено быть вместе. Нет, так и черт с ним, с этим Сашей». Как только открылось метро, поехала в тот район. Сначала сама искала на детской площадке, а потом попросила детишек помочь. Они долго копались в песке. Я уже разуверилась в удаче, вздохнула и побрела к метро, когда малыши вслед закричали: «Тетя, тетя! Вы не это искали?» Не знаю, из-за кольца или нет, но с Сашей мы помирились.
Он мог крепко выпить, и мне это не нравилось. Я уговаривала: «Саша, надо беречь себя. И вообще — завтра спектакль. Что ты делаешь?» Если не слушался, прекращала общение. Саша тоже замыкался в случае какой-то размолвки, особенно в начале нашей совместной жизни. Мог молчать неделю. Это бесило гораздо больше криков, сцен. Однажды я не выдержала и рявкнула: «Знаешь что? Собирай свои манатки и уходи! Хочешь молчать, давай разводиться. Не отнимай у меня столько дней жизни!» Хлопнула дверью и ушла в театр. Но репетировать не смогла. Поняла, что мне не жить без Саши. Отпросилась у режиссера и бросилась домой. Прибегаю, а он вещи собирает, такой грустный, потерянный. Сердце защемило, и я сказала: «Оставайся».
