Меня соседи то и дело спрашивают: «Что за девушка у вас живет?»
Серега тут же:
— Паспорт при себе?
— Нет, в общаге.
— Завтра возьми, пойдем подавать заявление.
Посмеялись еще: раз соседи интересуются, надо жениться! Мне всего девятнадцать, Сереге — двадцать. Все как-то весело, беззаботно. Вспоминаю сейчас, и даже не верится, что было такое замечательное легкое время. Было и прошло....
Подруги говорили: «Такие мужчины, как Козлов, вообще не женятся. Слишком ценят свободу и свою индивидуальность.
Небось, залетела? За шиворот его тащишь расписываться?» И сама до сих пор не могу понять: зачем ему нужно было оформлять отношения? Скорее всего, из уважения к родителям, а может быть, захотелось красивой свадьбы. Он ведь вообще очень романтичный.
В ЗАГСе при подаче заявления стали заполнять графу «Смена фамилии». Говорю Сереже:
— Я останусь Комардиной.
— Как, ты не будешь Козловой?!
— Но ведь не все артистки берут фамилии мужей. Вспомни Алферову и Абдулова, Бондарчука и Скобцеву, Волчек и Евстигнеева...
Он разозлился, выскочил из ЗАГСа. Думаю: «Ну все, сбежал!» Через пять минут возвращается: «Пусть будет по-твоему, но маме с папой это не понравится».
Готовясь к свадьбе, решили, что наряды у нас должны быть оригинальными: любим все необычное!
В институте до сих пор считают, что мы с Козловым были там самой красивой парой. Действительно, в голодные, нищие годы, когда кусок мыла и тот продавали по талонам, нам удавалось выглядеть сногсшибательно. Что уж говорить о таком важном событии, как бракосочетание.
Нашли через родственников белую ткань для парадной военной формы и сшили Сереже в ателье костюм. Мне купили в родном Курске эффектное свадебное платье из голубой парчи, на барахолке — импортные босоножки на высоком каблуке, а за колготками с люрексом поехали аж в Москву.
Свадьба получилась шикарная. И мои, и Серегины родители очень постарались, организовали двадцать второго декабря торжество аж на сто человек. От института преподнесли коллективный подарок — искусственную елку, всю увешанную пипетками, подкололи Серегу, который постоянно острил: «Девочки-пипеточки».
Вместе с ним на курсе учился Денис Дощечкин. Он был единственным, кто подарил нам презент от себя лично. Это была красивая свечка. И сказал очень трогательно: «Наташа и Сережа, будьте счастливы. Зажигайте ее на каждую годовщину свадьбы». Мы были очень довольны таким символическим сувениром и даже представить не могли, что никакой годовщины не будет, свечку эту мы никогда не зажжем, а даритель станет моим вторым мужем!
Мы, как положено жениху с невестой, сидели во главе стола. Смотрим, гости про нас забыли, жуют не переставая. Понятно, оголодавшие студенты в кои-то веки дорвались до неограниченной еды и выпивки. Я расстроилась, и тут Сергей шепчет мне на ухо: «Спокойствие, только спокойствие!», а потом залезает на праздничный стол, подхватывает меня, и мы бежим по скатерти, роняя бутылки, фужеры! Все наконец отрываются от своих тарелок, охают, смеются. Вот это был Серега! Потом он взял гитару и стал петь, хотел превратить массовую пьянку в настоящий праздник. А что иначе мы помнили бы? Как вытаскивали из туалетов перепивших сокурсников?
На второй день в ресторане должны были собраться узким кругом — только родственники. Но кто-то из ребят прослышал, что опять светят дармовые еда и выпивка, и студенты без приглашения заявились на торжество.
Приходим с Серегой: дым коромыслом, жених с невестой никому не нужны — и так весело. Мы прямо с порога развернулись и поехали в кино.
Через неделю был Новый год. Надеялась, что Сережа опять устроит необыкновенный праздник, а вместо этого с его родителями ели салат оливье и тупо смотрели телевизор. Козлов ведь Близнец по гороскопу, а им присуща двойственность. Он может быть разным: то лирическим, то шебутным, то нежным, то беспардонным, а иной раз — спокойным и инертным. Но, к счастью, такое случалось нечасто.
Медового месяца у нас не получилось. У Сереги должен был пройти первый актерский показ, он нашел интересную пьесу, сам ее поставил, и мы вдвоем сыграли по восемь персонажей каждый!
