— никого из чужих не пускала. Взяла и разорвала мой «пропуск» на мелкие кусочки. Пришлось пробираться в общежитие тайными тропами. На первом этаже жил с семьей Витя Косаковский, известный ныне режиссер-документалист. Алеша с улицы подсадил меня к подоконнику, там приняли, и кто-то из балабановских приятелей постоял в коридоре на стреме, пока я не добежала до лифта и не скрылась в кабине. Потом «церберу» объяснили, что «эта девушка Балабанову не просто подружка, а, можно сказать, жена» — и проблема была снята.
В ноябре мы поехали в Горький. Ходили в гости к друзьям. Один из приятелей жил рядом с домом моего отца. Я предложила:
— Зайдем? Хочу познакомить тебя с папой.
— Давай, — легко согласился Балабанов.
Отец чрезвычайно придирчиво относился к моим кавалерам — все они были недостаточно хороши для любимой дочери.
Но с Алешей они приняли друг друга, что называется, с ходу, нашли общие темы для разговора.
Спустя много лет Балабанов расскажет: «А знаешь, что я услышал от твоего отца, когда мы были у него в гостях? «Ира — хорошая девушка. Взял бы ты ее замуж».
Уточнять, что он ответил тогда на папино «сватовство», я не стала.
Однажды Алексей мимоходом сообщил:
— На днях мама приедет. У нее в Москве то ли симпозиум, то ли конференция.
Навестить меня собирается.
Я занервничала:
— Когда?!
— Вроде в выходные.
С Ингой Александровной мы не были знакомы, но я ее, мягко говоря, побаивалась. Однокурсник Балабанова, тоже свердловчанин, мне про нее все уши прожужжал. Профессор, доктор наук, директор НИИ курортологии и физиотерапии, председатель городского Совета женщин! На следующие два дня мной был составлен план: сделать генеральную уборку, приготовить праздничный обед. Но на другое утро, когда мы еще лежали в постели, стук в дверь: — Алеша, открывай — это я.
— Мама...
— потрясенным шепотом констатировал Балабанов. — А чего она так рано приехала? Наверное, я день перепутал...
Подскочили как ошпаренные, стали натягивать на себя что под руку попалось. Помнится, я футболку наизнанку натянула. Инга Александровна оказалась женщиной деликатной — слыша суету, больше не стучала, ждала, когда, наконец, откроем. А потом сделала вид, будто не замечает ни непорядок в одежде, ни всклокоченные волосы. Смею думать, что уже в ту первую встречу я ей понравилась. В следующий приезд Инги Александровны, когда я провожала ее на вокзал, она сказала:
— Ира, вам все-таки нужно оформить отношения.
Ответила, опустив глаза:
— Инга Александровна, но я не могу Алеше предложить жениться на мне.
— Да, конечно. Я тебя понимаю...
На курсы мы часто ходили с Балабановым вместе. Одного раза мне оказалось достаточно, чтобы заразиться царившей там творческой атмосферой. Какие были преподаватели! Ирина Ивановна Рубанова — одна из лучших специалистов по восточноевропейскому кино. Паола Дмитриевна Волкова, рассказывавшая про античность так ярко и красочно, что ты будто своими глазами видел и пиры, где главной роскошью было общение, и спектакли в гигантских амфитеатрах. Нея Марковна Зоркая, читавшая курс по русскому кинематографу начала двадцатого века... Честное слово, многое из того, что услышала четверть века назад, помню до сих пор.
Лекции легендарного философа Мераба Константиновича Мамардашвили Балабанову и его однокурсникам были не слишком интересны, я же слушала открыв рот. Потом эти лекции сыграют решающую роль при выборе факультета, на котором буду учиться...
Получая диплом сценариста документального кино, Балабанов был уверен, что вернется на Свердловскую киностудию. Но вскоре по инициативе Никиты Михалкова там же, на Высших курсах, было открыто режиссерское отделение. Упустить возможность поучиться еще и этой профессии Алексей не мог. О том, что и теперь мы будем жить в столице вместе, речь не шла. Я уже была студенткой дневного отделения философского факультета Уральского государственного университета.
