Впала в какое-то безумное состояние.
Мамину квартиру мы решили сдавать, надеялись получать за нее хоть какие-то деньги. Из агентства прислали жильца: мужчину, нерусского, Марата. Он пришел к нам такой уверенный, решительный, спокойный, вынул из кармана пачку денег, плату за несколько месяцев вперед, кинул на стол и сказал:
— Я буду тут жить и сделаю еще вам ремонт.
Бабушка обрадовалась:
— Ах, как хорошо!
И я была довольна, видимо, искала отеческую заботу, которой всегда не хватало, и обрадовалась, что теперь у нас есть «мужская рука».
Первого июня, в День защиты детей, мой день рождения.
Мы с бабушкой накрыли стол, сели праздновать, и тут она сказала: «Я твой день рождения не буду отмечать, будем поминать Наташу». Стало очень обидно, я — ребенок, у меня праздник, шестнадцать лет, а тут поминки. Естественно, смирилась, бабушке ничего не сказала, потому что видела, как невыносимо тяжело она переживает.
Все ведь происходило на моих глазах. Бабушка никогда не пила, а в этот год стала. И это было странно и страшно — она же старая, да еще и пьет. Как-то прихожу домой и чувствую сильный запах алкоголя. У мамы было выражение «лыка не вяжет», если человек очень пьяный. Так вот бабушка именно что лыка не вязала.
Спрашиваю:
— Что такое?
— Квасу попила.
— Бабушка, да ты не квас попила.
— Нет, квас!
Смотрю, в ведре для мусора бутылка из-под пива. Понятно, что на организм не привыкшего к алкоголю человека и легкие напитки влияют. Сама, например, если выпью бутылочку пива, как будто пол-литра водки опрокинула.
Бабушка быстро сдала, сильно похудела, перестала есть, зато беспрестанно пила и курила, пила и курила. Когда была жива мама, особенно в тот период, когда она много выпивала, бабушка считала себя в ответе за дочь, старалась постоянно быть начеку.
Это был ее единственный ребенок, который требовал внимания. А потом ей не за кого стало отвечать. Что обо мне беспокоиться? Внучка не пьет, нормально учится. Ну да, тусит иногда, но для детей это обычное дело.
Теперь ее утро начиналось уже не с конфетных бигудей, а с бутылки. Встанет пораньше — и скорее в магазин, чтобы внучка не услышала. Я поняла, что стала взрослой: не бабушка отвечает за меня, шестнадцатилетнюю, а я — за бабушку.
Пыталась ее контролировать, но это легко сказать. Не всегда понимала бабушкино состояние: сидит в кресле, вся какая-то расслабленная, бессмысленно смотрит в телевизор. Выпила или плохо себя чувствует? Что она пьет и где прячет бутылки? Начинала искать, и если находила, бабушка кидалась на меня, пыталась вырвать бутылку, кричала в исступлении:
— Дай!
— Нет, тебе хватит.
— Отдай, говорю!
В такие моменты мне казалось, что рассудок ее помутился.
Безусловно, бабуля хотела для меня лучшей жизни, а получилось, что сделала хуже всем.
Ни с кем не советуясь, оформила договор купли-продажи своей квартиры с условием пожизненного проживания и содержания. Она должна была одноразово получить двести тысяч рублей и потом какие-то жалкие копейки каждый месяц до дня своей смерти.
