Ну, я опять разозлилась и доказала — глупая и детская была выходка. На его глазах заработала две тысячи долларов, выиграв главный приз первого московского конкурса стрип-пластики. К слову, это чуть не единственный танец, которым совершенно не владела, но решила применить актерские навыки. В то время как другие участницы мастерски, но однообразно терлись вокруг шеста, вытащила зрителя из зала и, отыгравшись на нем, сделала живой комедийный номер. Ну да — слетела, будто зацепившись, с меня в финале маечка, чего греха таить. Этот момент и засветила пресса.
Не оправдания ради, а чтобы лучше понять то мое состояние, надо учитывать, что ощущение обнаженного тела у балетных совсем иное: нет в этом ничего сокровенного. А как иначе, когда все эти раздевашки-переодевашки на глазах друг у друга — никаких отдельных гримуборных не было и в помине. А если ты с четырех лет в этой круговерти, да еще выглядела до совершеннолетия как мальчик практически — чего там было стесняться?! Привыкаешь к тому, что тело — просто рабочий инструмент.
Не спешите судить, за ошибки я свое получила, еще и срикошетило разрывными так, что отбиваюсь до сих пор. Снаряды, и сегодня отравляющие мою жизнь, зарядила та самая Мальвина, о которой обмолвился Режиссер, пожалуй, они одной породы — из серпентария. Мальвина — бывшая пассия моего Бизнесмена, хотя потом узнала, что их отношения никогда и не прекращались.
То ли она пыталась вернуть его, то ли просто злобилась, так или иначе — я была бельмом на глазу. Спустя год, поняв, что появившаяся на горизонте интересующего ее мужчины молодая артистка не просто «одноразовая» девочка, Мальвина разработала целую программу моего уничтожения. Ресурсов для этого у нее было достаточно: женщина она умная, богатая и влиятельная, даже слишком. И ей все удалось. Она разорвала мою жизнь на кусочки, бросила в миксер и сделала мусс...
Среди получаемой деловой прессы, между «Коммерсантом» и «Форбсом», Бизнесмен то и дело стал находить один за другим какой-нибудь мерзко «желтушный» журнал. А там: «Звезда сериала «Сестры» или «Ведущая «Армейского магазина» и крупным планом фото.
Я сразу узнала те самые «тестовые» фотографии, других-то не было — никогда! То есть отрыли все, нашли пятилетней давности съемку и устроили широкоформатный показ. И тут же звонок от Мальвины: «Ты видел? Она у тебя просто чудо какая девочка!»
Я ему рассказала, как все было, принесла тот старый номер «Кэтс»:
— Видишь, снимки те же? Смотри на дату! Кто-то очень постарался сделать так, чтобы это увидели ты, твоя мама... Кто бы это мог быть, не знаешь?
Он говорит:
— Я все понял.
Его еврейская мама, которая очень неплохо ко мне относилась, стала давить на него, звонить в его отсутствие домработнице: «Гони эту девку в шею!
Или я приеду и вырву ей ноги!» Тогда сын устраивает маме бойкот, не разговаривает с ней полгода: «Оставьте девочку в покое! Я не желаю слышать о ней ничего дурного».
К тому времени у нас были уже очень тесные отношения, иногда принимала от него деньги, аккуратно и тактично предложенные: «Ты же хотела новый памятник поставить бабушке с дедушкой, пусть будет от меня, за хорошую внучку». Не отказывалась и от украшений, подарков — это был тот уровень близости, когда два человека становятся родными. На мое двадцатипятилетие он устроил шикарный бал и вручил ключи от зелененького кабриолета, из которого вылетели двадцать пять бело-зеленых шариков. Это было очень красиво.
То есть он любил меня — по-своему, в меру данной ему способности любить.
