Началась «золотая» студенческая жизнь! Мы сутками пропадали на занятиях и репетициях. На третьем курсе я женился на Валентине — моей однокурснице, записной красавице. Свадьбу отмечало все общежитие. Но четвертый курс она жила с девочками на одном этаже, а я с мальчиками на другом. Это было мое первое серьезное чувство, я очень любил Валю. И все же... на ее фоне чувствовал себя немного «в тени». В студенческих спектаклях мне не давали главных ролей из-за невзрачной внешности. И когда на наши выпускные экзамены собрали директоров театров Дальнего Востока, выяснилось, что всем нравится моя жена.
После просмотра к нам подошли главный режиссер и художник Амурского театра драмы. Но смотрели они исключительно на Валю. Обращались с расспросами только к ней, восхищались: «Да-да, вы замечательная!
И роли у вас будут главные!» Тут Николай Владимирович Крылов, руководитель курса, говорит: «А это ее муж!» — и показывает на меня. Повисла неловкая пауза. Я до сих пор прекрасно помню их взгляды. «А он-то что у нас будет делать?!» — явно читалось в глазах «купцов».
Та ситуация стала для меня большим психологическим ударом. С этим я жил долго и старался не то чтобы «догнать и перегнать» других актеров, но доказать, что и я чего-то стою. А тогда в Благовещенск мы не поехали, так решили оба. Отправились в Театр драмы в Хабаровск. Там я играл «кушать подано», но совершенно не комплексовал, для начинающего актера это было нормально. В танце пролетал из кулисы в кулису — был кавалером в одной из кружащихся пар. На сцене шла пьеса Островского, а мы танцевали туда-сюда, создавая фон.
Зато у Валентины были большие роли. Так продолжалось два года.
На третий сезон в театре решили ставить современную пьесу «Продавец дождя» Ричарда Нэша. Там одна роль была словно на меня написана: и по возрасту подходила, и по фактуре. Но на нее назначили моего коллегу Валеру. Ну, назначили и назначили, я поздравил, хотя в душе и переживал, однако ничего делать не стал. А мои подруги, боевые девчонки, с которыми в общежитии жили, не смирились: пошли к главному режиссеру и за меня написали просьбу-заявку на роль. «Валенок ты сибирский, — возмущались они. — Сколько можно сидеть со своей скромностью?»
В общем, мне дали текст и пригласили на репетицию. Так и репетировали на пару: я и Валера. Поначалу у меня не очень-то получалось, но через какое-то время роль «пошла».
В итоге премьеру играл я, и все остальные спектакли тоже. Вот так началось мое сумасшествие, творческое движение вперед — с толчка подружек. После этой маленькой победы мне никто не говорил: «Талантливый». Но отметили: «Способный», и для меня это было высшей похвалой. Это сейчас в одном кино снялся, сразу говорят: «Звезда!» Ничего подобного раньше не происходило. Нужно было вкалывать утром и вечером за ставку девяносто пять рублей, а имя зарабатывали долгие годы. И я вкалывал как заведенный.
Видимо, количество однажды переросло в качество. В Хабаровске я проработал с 1969-го по 1981 год, а потом меня пригласили в Омск — в самый блестящий на тот момент провинциальный театр страны. Я сильно впечатлил на гастролях режиссера Омского драматического театра, пришедшего посмотреть наши спектакли.
И вот возвращаемся мы в Хабаровск, а меня вызывают в крайком партии к первому секретарю. Иду с дрожью в коленках: что я натворил?! Женщина-секретарь говорит: «Юра, до нас дошли слухи, что вас приглашают в омский театр. Значит так: сейчас пойдете в отпуск, а в начале сезона я при всей труппе объявлю, что вы Заслуженный артист СССР».
И речи вроде даже не идет о том, ехать в Омск или не ехать... Они все за меня решили. Действительно, в те времена звание значило многое. А у нас с Валентиной уже была хорошая квартира в центре города, дочка Наташенька подрастала. За «заслуженного» еще тринадцать метров неоплачиваемой жилой площади полагалось. Бросить все и уехать в неизвестность? Я долго терзался.
С одной стороны — налаженный быт, статус в театре. С другой — неясные перспективы. Но что-то подсказывало, что в Хабаровске оставаться нельзя. К тому времени я уже многому научился. В утренних спектаклях в детских сказках всех Иванушек-дурачков переиграл, всех котов и собак. А вечером — классика, Толстой, совершенно сумасшедшая роль, страсти-мордасти. И этот круговорот меня вымотал. Я понимал, что здесь нет никакого развития, а в Омске — есть. Уговорил Валентину, мы все бросили и поехали. В Хабаровске жена была примой, а в Омске карьера не задалась. Актрис ее возраста в театре хватало. Оценив ситуацию, Валентина, не раздумывая, ушла в руководители самодеятельного театра при районном ДК.
Квартира в Омске была намного хуже, чем в Хабаровске, но мы не унывали.
