Вряд ли игуменья боялась лишиться пары рабочих рук. Готовых делать любую работу паломниц в монастыре всегда было в избытке. Мне кажется, матушка Ксения не хотела отпускать меня в мир потому, что жалела. Чтобы я сильно туда не рвалась, разрешала наведываться в обитель бабушкам и моим подругам. В очередной приезд Светы Филипповой матушка позвала нас к себе в келью и начала говорить об актерах. О том, что, играя роль, они живут чужими страстями, а потом несут на себе чужие грехи. Мне показалось, за этими словами стоит что-то очень личное, и в голове родилась догадка: когда-то игуменья Ксения сама была человеком творческой профессии. Может, поэтому она так хорошо понимала, как мне тяжело в обители. Наверняка знала, что вечерами я выбираюсь за монастырские ворота, ухожу подальше и выкуриваю одну за другой несколько сигарет. Конечно знала, но никогда за это не отчитывала, не требовала, чтобы я «немедленно, раз и навсегда, избавилась от греховной привычки».
Сама я каждую сигарету выкуривала с таким острым чувством вины, будто кого-то грабила. Но бросить не могла.
Утихомирить рвавшие душу на куски суету и панику помогали молитвы. Особенно перед висевшей в главном храме большой иконой «Взыскание погибших» и в нижнем храме Ксении Петербургской. Помогали на время, а потом тоска накатывала новой волной. Я шла к матушке:
— Благословите вернуться в Москву.
— Еще рано. Оставайся здесь.
Несколько раз я пыталась уехать без благословения. Приходила на станцию, дожидалась электрички, но сесть в вагон не могла.
Будто не пускало что-то. Поезд стоял на перроне, а я не в состоянии была даже руку к поручню протянуть и ногу на ступеньку поставить. Есть такое слово «невмочь» — вот оно точнее всего определяло мое состояние. Вернувшись в монастырь, жаловалась послушнице Кате, с которой очень дружила:
— Внутри состояние полной пустоты. Я — никто.
Она горько усмехалась:
— Какого ты о себе высокого мнения! — потом брала за руку и, глядя в лицо теплыми, жалостливыми глазами, говорила: — Даша, а ты не можешь просто жить?
Если бы во мне была такая вера, как в матушке, как в сестрах, я бы, наверное, осталась в монастыре навсегда. Но я пришла в обитель только потому, что после смерти мамы мне было невыносимо оставаться в миру.
Время мою боль не вылечило, она просто превратилась в пустоту.
Из монастыря я уходила, унося подаренную Катей картинку. На ней была нарисована маленькая хромая собачка, внизу стояла подпись: «Она живет где-то и даже не думает, что никому не нужна. Но она же живая. Живи и ты. Бывай. Катя».
Эта картинка потом много лет висела над моей кроватью. Стихи Дарьи Шпаликовой.
* * *
Вернувшись в Москву, я узнала, что из Театра-студии киноактера меня уволили «по сокращению штатов», а фотографии из картотеки «Мосфильма» изъяли.
Хлопотать о восстановлении не стала: с поселившейся внутри жуткой пустотой все равно играть не могла. Надо было чем-то ее заполнить, за кого-то зацепиться. Встретился Дима — музыкант-виолончелист. Играл на Арбате, продавал газеты в электричках — тем и жил. Поселился у меня, но сразу предупредил: «Я с тобой долго не буду, потому что долго тебя не выдержу». Мы были очень разные: Дима любил солнце, я — дождь, он готов был в любую минуту дня и ночи сорваться на вечеринку, а я многолюдных сборищ сторонилась. Посмотреть хорошее кино, почитать книгу, погулять в парке — больше мне ничего не надо было. Однажды Дима сказал, что хочет купить собаку. Я воспротивилась, потому что знала: он уйдет, а пес останется на мне. Но Дима не послушал, и вскоре в доме появился эрдельтерьер Грэм.
Дима прожил у меня пять лет. Иногда пропадал на несколько дней, но всегда возвращался. А однажды вечером пришел и сказал:
— Я уезжаю автостопом на юг. Вряд ли мы с тобой еще когда-нибудь увидимся.
Снял с шеи крестик, бросил на стол, вместо него повесил какой-то блестящий шарик на цепочке.
— А Грэм? — спросила я.
— Оставляю его на тебя. Тебе делать все равно нечего — будешь ухаживать за собакой.
Обижаться я на Диму не могла — он же предупредил, что долго со мной не будет. Но все равно было очень больно.
* * * Бабушка Люда до самой старости следила за собой: прическа, маникюр, модные платья.
