— Есть какие-то очень важные для вас, но неочевидные для других причины, по которым вы можете отказаться от хорошего проекта?
— Иногда удобства являются решающими в вопросе, буду сниматься или нет. Я могу заявить:
— В экспедицию не поеду.
— Почему?
— Не могу, устал, не хочу ехать зимой на север, мне холодно...
— Все, ладно, не поедешь.
Потом — раз! — вышел прекрасный фильм, и ты недоумеваешь: «Так что же я там не снялся? А, да ты же боялся замерзнуть! Ну-ну...»
— В Абхазии летом вы точно не замерзли.
— Не замерз. Но там очень жарко! Невыносимо. Вот классический пример: полдень, солнце убийственное, но у нас же никого это не волнует — по расписанию снимаем. И за нами, сидя в тенечке, наблюдает бабушка смешная, у которой всего два зуба. Рядом с ней собака лохматая лежит. Бабушка хохочет: «Вот дураки! В первый раз вижу, чтобы в такую жару днем на улице что-то делали. Мы не выходим в такое время».
Я у водителя спрашиваю:
— А сколько градусов?
— Сорок два. В тени.
А мы на солнце, и нас еще осветительным оборудованием подсвечивают. Не знаю, как мы выжили. Было так жарко, что больно открыть глаза. А нужно делать вид, что ты только что прилетел из Москвы. Загорать нельзя, купаться нельзя, а там плюс сто. Невозможно приклеить звук, потому что ты все время мокрый, будто тебя водой облили, и все провода отклеиваются и сползают.
Но есть огромные плюсы — очень хорошие партнеры: Леша Гуськов, Сергей Газаров, молодые ребята. Вообще это больше мужская история. Там были и женские роли, но, к сожалению, большинство девушек убивали и расчленяли. Вот такое соединение несоединимого — райская и изобильная Абхазия, солнце, море, пальмы, а в кадре части тела, отрубленные руки и все разговоры о том, кто, где кого убил. И вот когда я играл эту роль, представил, какая сложная жизнь у милиционера: каждый день сталкиваешься только с негативом. Задача — вычислить в людях червоточину, поймать на вранье, разоблачить. Он никому не верит, разговаривает с человеком и ищет двойное дно. Милиционеров никто не любит. Их все называют ментами и мусорами, а они свою жизнь кладут на то, чтобы мир сделать лучше.
Знаете, мы в фильме «Бригада» снимали сцену в Бутырке, и у нас зэков играли охранники, вертухаи, потому что внешне очень на них похожи, все в татуировках. И они после смены говорят: «Слушай, мы же такие, как они, только они здесь на срок и по приговору, а мы добровольно и навсегда. Все за решеткой, только они с одной стороны, а мы с другой». Все так и есть.
И мой герой в «Противостоянии» тоже немного из этого теста. Он практически как к рутине относится к беде, которая рядом. Вот девушку порубили на куски. Ну порубили, значит, будем искать, кто это сделал. Поехали дальше. Он годы и десятилетия варится в этом.
— После таких сложных ролей должна быть реабилитация психологическая?
— Нет. Закончилось. Стоп. Спасибо. До свидания.
