— В 1962 году этот фильм о работе ученых-физиков стал настоящим откровением...
— Вся страна думала, что «Девять дней одного года» появились вопреки властям. На самом деле фильм был снят по распоряжению человека, который возглавлял сверхсекретный институт ядерной физики. И на съемках находились представители этого НИИ, которые помогали Ромму. Они рассказывали о своей работе все, что можно и что нельзя. Хотя, конечно, в кадре осталось только то, что разрешила цензура.
— Алексей Владимирович, интересно, а как вы почувствовали то, что стали известным актером? По каким признакам? Стали узнавать, появились деньги?
— Я был совершенно не устроен в бытовом плане. Благ к тому времени я не нажил никаких. Актерам кино платили тогда по твердой ставке: вот столько-то рублей, и привет! И никто не торговался. Мы же не за деньги снимались! Я, во всяком случае, вообще тогда не думал о деньгах. Первый приличный костюм у меня появился, только когда нужно было ехать на кинофестиваль с фильмом «Летят журавли», и сшили мне его в долг, с условием, что я отдам деньги со следующего гонорара. Никому в голову не приходило мечтать о богатстве, как это бывает у молодых людей сейчас. Считалось нормальным гулять с девушкой по улицам взад-вперед, без ресторанов и цветов. И я не помню, чтобы хоть кто-то смотрел на мой карман. Хотя чего на него смотреть? И так понятно, что он пуст — просто по тому, как я был одет. Кстати, как раз в то время, о котором мы говорим, я стал готовиться к экранизации повести Чехова «Дама с собачкой». А для этого нужно было отрастить бороду. Кто-то узнал меня в трамвае и написал письмо в газету: «Видели артиста Баталова в трамвае, с утра ехал небритый, плохо выглядел. Наверное, пьет. Что он себе позволяет?» Поскольку я никогда не пил, остается предположить, что кроме небритости писавшего смутила моя одежда. Вообще, я как-то всю жизнь прожил среди небогатых людей, и сам никогда не был состоятельным. А когда к нам домой, на Ордынку, приходили такие уважаемые люди, как Ахматова, Раневская, Пастернак, Зощенко, Олеша, на стол подавались обычный чай, сахар и какие-нибудь пряники, такие твердые, что ими можно было гвозди заколачивать. Никто не всматривался в угощение, ведь приходили общаться! Я честно скажу: с годами пришел к выводу, что деньги не приносят счастья. Я не был богат, но счастлив был много раз. А среди богатых людей знал много несчастных и несвободных.
