Женя погиб в 33 года под Бухарой, на съемках. Когда в театре была панихида, показывали эпизод его гибели, снятый на пленку... Как грузовик, за рулем которого Женя, прыгает с бархана. Доски, постеленные под песком, разошлись, и грузовик перевернулся... Через несколько месяцев после похорон его жена Дзидра родила дочку...
Жизнь мне принесла много удивительных моментов. Однажды в нашу с Аленой комнатушку пришел незнакомый человек с коричневым портфелем. Представился, что из филармонии, сказал:
— У меня в портфеле 3000 рублей. Я заплачу вам эту сумму, если вы поедете со мной на гастроли. Начнем с Иванова. Там много женщин. Это ваша аудитория.
— Что я должен делать?
— Побыть на сцене минут пятнадцать перед фильмом в качестве исполнителя роли Ихтиандра и поговорить со зрительницами. Этого достаточно!
— Нет!
Но он сделал победный ход — открыл портфель. Там были три перевязанные резинкой толстые пачки купюр. Прежде я таких денег не видел и сдался. Я должен был кормить семью. Даже за фильм «Человек-амфибия» я в свое время получил только 1035 рублей. И потом еще с «Ленфильма» пришла телеграмма с просьбой вернуть 32 рубля — оказалось, мне переплатили. В картине я снимался год, и, значит, моя зарплата была чуть больше 80 рублей в месяц.
Когда я стал артистом Театра Станиславского, получал чуть больше — 85 рублей. Копейки по тем временам... В общем, я согласился... И стал лихорадочно думать, что буду делать на сцене. Постоять 15 минут перед фильмом я никак не мог. К каждому вечеру готовился, учил огромные чтецкие программы любимых поэтов, рассказывал о своих открытиях в литературе. За месяц я сделал 300 выступлений — по десять в день. Еле выжил. Приехал домой просто бестелесный. Моего прекрасного антрепренера звали Яша. Он возил в багажнике своей машины сырокопченую колбасу, чеснок и сухое вино, говорил: «Это поднимет мертвого». С Яшей мы работали десять лет и за это время объездили всю страну. У него было абсолютно гениальное чутье на то, куда вложить деньги. Отдав те самые мои первые 3000 рублей, Яша сказал:
— Поехали покупать столовое серебро.
Я стал сопротивляться:
— У меня мебели нет. Жена убьет! — но в конце концов я его послушал, все до копейки истратил на серебро. И жена действительно ругала меня.
А через неделю звонит Яша:
— Серебро у тебя? Сейчас приеду.
— Зачем?
— Будем его продавать. Серебро подорожало на сто процентов!
Продали. Яша был счастлив как ребенок: «Вот, слушай меня. Не слезая с места, ты получил еще 3000 рублей!» Яша помог мне проскочить период нищеты, который бывает у каждого молодого артиста, и я ему очень за это благодарен. Как и фильму, подарившему мне и возможность год за годом материально обеспечивать семью, и целое море зрительской, в особенности женской, любви.
