— Из этого мне ясно, что сами вы ничего не понимаете в театре, а полагаетесь на случай.
— На интуицию!»
Говорил ли Станиславский: «Театр начинается с вешалки»?
Да, он об этом писал.
Фраза «Театр начинается с вешалки» своим появлением обязана письму Станиславского к гардеробщикам МХАТа, в котором он благодарил за поздравления с 70-летием. В нем Константин Сергеевич разъяснил гардеробщикам их высокое назначение: «Наш Художественный театр отличается от многих других театров тем, что в нем спектакль начинается с момента входа в здание театра. Вы первые встречаете приходящих зрителей». Высказывание это, передаваемое устно в театральной среде, постепенно обрело краткую отшлифованную форму, ныне известную всем: театр начинается с вешалки.
И знаете, фраза имела свое воздействие. Сейчас могут быть вопросы к репертуару МХТ, но к высокой культуре обслуживания в гардеробе нет никаких вопросов. Многие из этих людей работают тут десятилетиями, они еще Ефремова хорошо помнят, не говоря уже о Табакове. Здесь встречают не просто с улыбкой, а с личным вниманием к тебе и доброжелательством. Помогут во всем: и воду для цветов достанут, и тяжелый рюкзак без вопросов примут, и лекарство дадут, если голова болит, и поинтересуются, почему ты со спектакля пораньше ушел (поучаствовав в профессиональном разборе сцен)... А все началось с письма Станиславского...
Станиславский прекрасно вписался в советскую систему.
Да, но не сразу.
Легендарными стали безуспешные попытки Константина Сергеевича уяснить систему взаимоотношений при советской власти. Он не знал элементарных имен. «Совершенно не разбирался в политических фигурах, — вспоминает один из современников. — В Малом театре служил когда-то актер Михаил Францевич Ленин, помимо всего прочего знаменитый тем, что как-то дал в газету объявление: «Прошу не путать меня с политическим авантюристом, присвоившим себе мой псевдоним!» Рассказывают, что однажды прибежали посыльные в кабинет к Станиславскому и закричали: «Константин Сергеевич, несчастье: Ленин умер!» — «А-ах, Михаил Францевич!» — вскинул руки Станиславский. «Нет — Владимир Ильич!» — «Тьфу-тьфу-тьфу, — застучал по дереву Станиславский, — тьфу-тьфу-тьфу!..»
