— Но первым вашим театром, куда вы попали после института, был Театр имени Комиссаржевской...
— Тогда существовало распределение. Города, где не хватало актеров, давали заявку в театральные вузы, и им отправляли выпускников, которых заранее не выпросил ленинградский театр. Из моих однокурсников кто-то даже отправился в Комсомольск-на-Амуре. Но несколько человек с нашего курса пригласили в Театр Комиссаржевской: Костю Кадочникова с женой Людмилой Леоновой, меня, Володю Карасева — моего первого мужа.
— Это был студенческий брак?
— Да, мы с Володей учились на одном курсе, потом работали в одном театре. Каждый сезон всей труппой по несколько месяцев проводили на гастролях в разных городах. Эта жизнь была прекрасной и очень веселой. К тому же на гастролях можно было заработать: мы получали по два с половиной рубля суточных, на них жили, а зарплату не тратили. Кто-то с этого купил что-то из мебели, а мы с Володей скопили на поездку в Сочи. Правда, довольно скоро студенческий брак распался.
— Вы развелись, когда в театре появился молодой режиссер Игорь Владимиров...
— Он был приглашен поставить сначала один, а спустя год второй спектакль — «Время любить» и «Случайные встречи». И вот тогда у нас все и началось... В моей жизни это был серьезный зигзаг. В это время у меня вдруг обнаружился туберкулез. Это было эхо блокадного воспаления легких, которое я перенесла совсем маленькой — еле выжила... И вот меня отправили сначала в туберкулезный санаторий под Питером «Сосновый бор», а потом в Крым, и я на полгода выпала из репертуара театра. За то время, что я валялась в санатории, Игорь Петрович получил Театр Ленсовета, которым потом руководил почти 40 лет. А как только получил, позвал меня с собой. Для меня это означало, что нужно отбросить все драматические мысли и выздороветь, потому что я должна пойти за Игорем Петровичем.
— Множество спектаклей в Театре Ленсовета было поставлено с расчетом на вас в главной роли. Как вы думаете, вы могли бы состояться без Владимирова?
— Видите ли, когда он пригласил меня уйти за собой, у меня в городе уже была кое-какая известность. Он меня не в семечках откопал. Потому что на спектакли Театра Комиссаржевской «Светите, звезды!» и «Время любить» ломился весь город. То есть я вписала одну строчку в свою биографию. Владимирову надо было строить театр, собирать труппу. Он везде выискивал талантливых артистов. Так уж сошлись звезды, что мы с Владимировым оказались нужны друг другу в равной степени... Театр Ленсовета тогда был для нас как общий ребенок... Мы с Владимировым даже жили рядом с работой. И часто после спектакля у нас собирался полный дом гостей. Разговоры, естественно, крутились вокруг спектаклей. Владимиров дружил с критиком Сахновским, славным человеком, умницей, который поддерживал наш театр. Для нас это было важно, потому что рядом расцветал театр Товстоногова, у которого был круг приближенных критиков. И они даже допустить не желали, что, кроме БДТ, может возникнуть что-то достойное внимания. Хотя Театр Ленсовета был забит битком. Я помню, по вечерам, когда мы уходили со спектакля, рядом с билетной кассой уже выстраивались люди, дожидались утренней продажи билетов. Многие усаживались на деревянные ящики. Дело в том, что рядом с театром располагался замечательный овощной магазин, где нам, артистам, как соседям что-то по блату перепадало. И зрители заимствовали у магазина во дворе ящики...
