— Старик, ты так сдал!
— Да вроде нет, тебе кажется.
— Вчера смотрел тебя в такой-то серии...
— Так это же 2003 год!
Зрители существуют в каком-то параллельном мире, где ты являешься частью их жизни, их семьи. Пятнадцать лет был рядом, в телевизоре, естественно, они к тебе такому привыкли и не хотят видеть иным. Когда входишь в их дом в другом образе, это вызывает отторжение: чой-то наш Сашка-то учудил? Людям нужна стабильность.
Возьмите английского актера Джейсона Стэйтема. Почему его так любят? Он всегда одинаковый. Конечно, я шучу, Стэйтем — прекрасный актер. Когда журналисты его спрашивают, почему не играет другие роли, он веселится: «А зачем, если у меня эти хорошо получаются? Крутого парня можно изображать еще лет двадцать».
Нас воспитывали иначе. В России другая школа актерского мастерства. И когда предлагают что-то далекое «от самого себя», я всегда соглашаюсь.
— Женскую роль взялись бы сыграть?
— Уже сыграл в антрепризном спектакле Сергея Алдонина «Дед Мороз — мерзавец», в платье, на каблуках. В конце я снимал парик и произносил монолог. Однажды на гастролях в очередной раз «разоблачился» и услышал голос из зала: «О! Мужик!» Кто-то всерьез поверил, что на сцене женщина. От неожиданности я взял паузу.
Даже при моих не очень женственных данных зрителя обмануть довольно легко. Когда учился в Омском колледже культуры и искусства, мы с однокашниками часто баловались перевоплощением в женщину, проверяя свои профессиональные навыки. Накладывали макияж, надевали парик. Я в таком виде приходил в магазин, выбирал перчатки, кольца, а товарищи мои наблюдали за реакцией продавцов и покупателей. Она была достаточно спокойной. Однажды в женском образе навестил родственника, назвавшись знакомой его жены. Он меня не расколол. Посидели, выпили чаю...
В кино предлагали сыграть женщину, но в проекте это в большей степени было связано не с актерским мастерством, а с огромным количеством грима. Я отказался, это не так интересно. Нас учили, что нужно использовать свои пластические данные, а не выезжать за счет костюмеров и гримеров.
— Для мужчины женская роль — вызов?
— В первую очередь это роль. Если уберем градации — женская или мужская, подход один и тот же.
Допустим, сейчас я играю охотника в картине «Бешенство», но никогда не был на охоте, не стрелял зверей. У меня даже нет друзей, которые могли бы об этом рассказать. В каком-то смысле роль охотника и роль женщины — для меня задачи примерно одинаковой степени сложности.
А женская роль не вызов — работа. У нас огромное количество актеров сыграло дам: Олег Табаков, Александр Калягин, Андрей Миронов... Нужно ли это? Конечно. Когда мы играем лягушку в детском спектакле, тоже максимально уходим от себя. В свое время, работая в Омском ТЮЗе, кого я только не играл — и Паука, и Кактуса, и поющее Облачко.
— Я представила, как вы сняли парик и в зале раздалось восхищенное «Шилов!» Он уже давно превратился в народного героя.
— Да, зрители воспринимают Романа Георгиевича как положительного персонажа. Когда говорили или писали: «Побольше бы нам таких милиционеров!», я искренне ужасался «Не дай бог!»
Знаете, с Шиловым произошла практически та же история, что и с Жегловым из картины «Место встречи изменить нельзя». Мегапопулярный в те годы Владимир Семенович Высоцкий сыграл достаточно мерзкого персонажа. В книге братьев Вайнеров Жеглов именно такой — необразованный ограниченный оперативник. Но сила обаяния актера была настолько мощной, что его герой из резко отрицательного персонажа получился практически идолом! Именно поэтому Вайнеры изначально сняли свое имя с титров.
Так и Шилов. В сценарии он был выписан мажором, сыном обеспеченных родителей. Работать в милицию отправился из-за мальчишеского задора.
Он перешагивает через трупы, доказывая собственную правоту, а не для того чтобы посадить виновных. Шилов и с уголовниками на короткой ноге... Персонаж, безусловно, интересный, но неоднозначный. Не чтит закон, живет по своим собственным моральным нормам.
