— Вы ведь и c Романом Виктюком сотрудничали. Где ваши пути пересеклись?
— У нас были гастроли в Одессе, а он там в то время снимал фильм «Долгая память» и пригласил меня на роль дедушки. После окончания сцены Роман говорит:
— Ваня, что вы играете в театре?
— Да у нас половина материала — трилогия Алексея Толстого.
— Можно посмотреть?
— Ради бога, выпишу контрамарку.
— Нет, буду смотреть из кулисы, не умею сидеть в зале.
Встретил его, провел, нашли место, где Виктюк может стоять никому не мешая.
— Ванечка, а у вас много сцен?
— Да, у Шуйского много.
— Приходите ко мне на паузах, я трусоват, вдруг выгонят.
Вот так, стоя в кулисе, Виктюк посмотрел все три спектакля. После финала спрашивает:
— Вы-то сами как к этому спектаклю относитесь?
— По-моему, добротная хрестоматия для старшеклассников.
— Хрестоматия? Хм, любопытно...
Когда приехал на озвучание своего дедушки, Виктюк долго не объяснял задачу. Протянул стопку листов: «Ванечка, разберетесь». А сам тут же упорхнул из Одессы. Перед тем как уйти, спросил:
— Как дела в театре?
— Да ничего особенного, только вот трилогию на Госпремию подали.
— Хрестоматию?! — удивился Роман. — Больные... — В тот момент я понял, что он, как и я, не считает этот спектакль достижением. Госпремию постановка, между прочим, получила. — Это все новости?
— Ко Дню Победы готовим «Исповедь палача».
— По книге «Смерть — мое ремесло» Робера Мерля?
— Да.
— «Исповедь палача» ко Дню советской Победы. Больные...
«Больные» — его любимое словцо. Во время нашего общения я понял, что Роман очень начитанный и одаренный человек, хотя про него ходили разные слухи.
— Вы записали на радио книгу Николая Никулина «Воспоминания о войне». Чем был продиктован выбор?
— Тем, что считаю «Воспоминания» одной из самых правдивых книг о войне. С мемуарами ведущего научного сотрудника Эрмитажа Николая Никулина такая история. Написав их, он дал почитать Михаилу Пиотровскому. Директор распорядился:
— Немедленно издать!
Николай Николаевич ответил:
— Не надо, Михаил Борисович, вот помру, на сороковой день и презентуете.
Это пожелание Пиотровский исполнил.
— Сколько у вас детей, внуков, правнуков?
— Старшая дочка — Галочка. С ее мамой Катериной Ивановной у нас произошел разрыв. Узнав о моем намерении стать актером, жена по наущению мамы поставила ультиматум: либо театр, либо семья. Я удивился: «Куда же вдруг делась любовь? Ну, милая Катя, если не понимаешь, что требуешь невозможного, собери мне чемодан». И ушел. Дочка обиделась и долго со мной не общалась. В один из моих приходов, когда у Гали уже росли свои дочки, Лиза и Ксюша вдруг обнаружили, что я — тот самый артист, которого они видели по телевизору.
— Как твоя фамилия?
— Краско.
— И бабушка Краско!
Девочки побежали к маме с открытием: у них еще один дедушка появился. Катин муж забубнил:
— Тут воспитываешь, а появляются некоторые и пудрят мозги.
Я обиделся:
— Катя, не с корыстным умыслом сюда хожу. Если вы все так думаете, наверное, я больше не должен появляться.
Катя-то все поняла, а Галка нет. И решила поменять отчество, что лично я счел предательством. Для меня этот шаг дочери стал серьезным потрясением.
Потом я женился на Кире, и у нас появился Андрюша. Через девять лет — Юлька. Следующий мой ребенок Марина: случился театральный роман. С Маринкой тесно общаемся, сейчас она работает в Америке, часто звонит, приезжает.
Когда Кира умерла, я женился на Наталье Николаевне, родились сыновья Ваня и Федя. А потом появился Ваня польский — Ян Анджей. Ян, Кирилл и Алиса — Андрюшины дети. У Марины пока детей нет, Ваня и Федя еще молоды, потомством не обзавелись. Зато у Яна двое: Модест и Тит. Мои правнуки. И от Гали есть правнучка — тоже Галя. С польской семьей общаюсь каждый год, они приезжают в день памяти Андрея. Хорошо бы и в этом году смогли.
— Когда женились на Наталье Николаевне Вяль, а потом на Наташе Шевель, друзья не крутили пальцем у виска? Разница с одной у вас больше сорока лет, с другой шестьдесят!
— Крутили, наверное, но из уважения ко мне молчали. Для меня эти романы были не шуткой, я по-настоящему полюбил Наталью Николаевну, и она ответила взаимностью. Это потом у нее появились легкие завихрения. Зачем в сорок ярко красить волосы? Уж позволю себе поворчать. Мне это кажется странным. Ну да, она художник, а краситься-то зачем? Выделиться, показать, что не такая, как все? Не очень это понимаю. Но несмотря на развод, мы сохранили хорошие отношения. Летом сыновья пропадают у меня на даче. Живу сейчас в одной квартире с бывшей супругой и детьми.
— Смотрю, вы обручальное кольцо носите от последнего брака. Зачем?
— На нем — слова Соломона «Все проходит, пройдет и это», так что не вижу противоречий. Заметьте, ношу на левой руке. С Натальей Шевель тоже было всерьез, она училась у меня, наши отношения два года развивались. В какой-то момент я почувствовал мужское возрождение. Может, в таком возрасте непозволительное, но... Кто-то меня даже педофилом назвал.
