— Почему же вы боялись, что вас не утвердят?
— Актерские суеверия такие. И на роль белоруса гораздо проще было пригласить белорусского артиста. Кроме того, нашего брата всегда мучают сомнения: возьмут — не возьмут. Пробы вроде прошли неплохо, но подготовительный период затянулся. И я думал: «Господи, неужели все сорвется? Или меня утвердят, но съемки совпадут с репетициями или гастролями и я не смогу отпроситься в театре...»
Волновался исключительно «внутри себя». Никому не рассказывал о проекте, мол: «А вы знаете, меня в военное кино пригласили! Я там буду на настоящем танке ездить!» Боялся сглазить. «Обет молчания» продолжался полтора года и просто разрывал изнутри. Когда наконец запустились, не мог поверить, что все происходит наяву, а не во сне, и я действительно на съемочной площадке, на мне грим и костюм!
— Сниматься в военном фильме было сложно?
— Нагрузки были серьезные — я же водил настоящие танки. Старый советский «Т-34» просто трактор с пушкой!
Первый мой заезд — тренировочный, еще до начала съемок — состоялся зимой при двадцатиградусном морозе и пронизывающем ветре. Из глаз текли слезы и тут же превращались в лед. А летом, когда снимали картину, возникла другая проблема — невыносимая жара и духота.
Помимо физических трудностей были и эмоциональные. Так, например, в сцене побега из концлагеря не сразу смогли достичь нужного накала, и Сидоров для пущего куража решил завести нам Rammstein. В танк запихнули большую колонку — мы чуть не оглохли и сорвали голоса. Мотор ревел, музыка гремела на всю катушку. Зато все получилось.
— Не все зрители приняли картину. После ее выхода хватало критики...
— Еще бы! Тема-то святая, а мы раскрыли ее по-новому. Леша Сидоров заметил в одном интервью, что в отечественном кино произошло определенное искажение в восприятии и показе итогов войны. Фронтовые картины превратились в коллективный плач по отцам, братьям, мужьям, дедам. А Леше хотелось, чтобы главной эмоцией после просмотра «Т-34» стала гордость за то, что мы победили. Благодаря не только героизму, но и особому менталитету. Русский человек зачастую ведь принимает решения, которые никогда не придут в голову европейцу.
Некоторые упрекают: дескать, это очередная стрелялка, перенасыщенная компьютерной графикой, аналог голливудской. Но без спецэффектов снять столь масштабную картину просто невозможно.
Рад, что большинство зрителей нас поддержало. Мне до сих пор приходит огромное количество восторженных писем и картинок в «Фейсбук*» и «Инстаграм*». Людям так нравятся персонажи фильма, что они нас рисуют! В одном из последних постов девушка сообщила: «Подруга из Германии звонила. У них на «Т-34» полные залы. Причем они забиты не только русскими, полно немецких подростков. Многие переживают за советских танкистов. У нас в городе тоже был аншлаг, и в конце все аплодировали. Спасибо вам за фильм!» Ради этого, собственно, мы и работаем.
— Добронравовы часто собираются всей семьей?
— В основном — по праздникам. Стараемся видеться чаще, но все заняты. Родители еще молоды, у них достаточно насыщенная жизнь. Но когда появляется возможность, они берут к себе Варю и Василису. Скоро и Ванина дочка Вера, наверное, к ним подтянется — летом ей исполнится год.
— Как чувствует себя ваш папа? В Интернете писали, что у него якобы случился повторный инсульт.
— Инсульт был год назад. Сейчас все хорошо! Конечно, папе надо больше думать о себе и делать паузы в работе. Даже я уже понимаю, что надо себя беречь. Ресурсы здоровья не бесконечны. Артисты мало спят, часто питаются кое-как, постоянно перерабатывают. Все ведь сейчас делается в бешеном темпе! Иногда шутим, что у нас год за три идет. Если так считать, то я просто ветеран: не пятнадцать лет служу в театре, а сорок пять!
Вспомнил еще одну притчу, что-то тянет на них сегодня... Где-то услышал или прочитал, дескать, когда человек умирает, ему нужно выплеснуть всю энергию, накопленную за жизнь, чтобы душа долетела до небес и стала там ангелом или звездой. Если много работал — неважно, где и кем: рубил уголь или занимался творчеством, — накопленной мощности хватит. А если бездельничал — душа не поднимется ввысь. Так что есть стимул трудиться!
